– О прошу, пощади! Не ешь меня! – запричитала Косуля и её тонкие ноги задрожали ещё пуще прежнего.
Она замерла на месте, парализованная волной нахлынувшего страха.
– Я и не собирался этого делать, – успокоил её Мишка, подумав, что, если он сейчас не скажет ничего, она просто умрёт со страха, – Я люблю больше сладкое и что-нибудь вкусно пахнущее. Например, хурму или спелый гранат.
Произнеся это, Мишка еле заметно подвигал носиком и мечтательно облизнулся.
– А ты мне не кажешься ни сладкой ни, уж тем более, извини, вкусно пахнущей.
– Да? – недоверчиво спросила Косуля, посмотрев внимательно на Мишку.
До этого она постоянно вращала головой, не имея возможности хорошенько рассмотреть его. Он ей казался чем-то ужасным, лишь уже потому что мог двигаться и открывать рот. Косуля на секунду расслабилась, озадаченная его безобидной внешность, но тут же встревожилась снова.
– А ты не обманываешь меня?
Она сделала несколько прыжков в сторону, пытаясь сбежать, но вокруг неё была лесная чаща, где ей показалось намного страшнее. Поэтому, бесполезно пропрыгав по кругу, она вернулась на прежнее место.
– Нет. Не обманываю. У меня и в мыслях такого не было. А обычно я всегда говорю всё, что думаю, – самым непринуждённым тоном ответил ей Мишка, – Я лишь хотел спросить у тебя кое-что.
– У меня? Спросить? Но что? Ведь я ничего не знаю. Я родилась всего лишь два солнца назад… – сказала Косуля и горько заплакала.
Мишка удивился. Ведь он думал, что это он ничего не знает и находится сейчас в совершенно безвыходном положении, а оказалось, что есть существа в ещё большем отчаянии. Ему стало жаль Косулю и он хотел подойти к ней, но, как только он попытался сделать это, она тут же отпрянула назад.
– Нет! Не подходи! Я боюсь тебя!
– Хорошо, хорошо! Я не подхожу. Вот, сажусь здесь, а ты располагайся где-нибудь там.
Сказав это, Мишка сел на бревно, которое удобно находилось прямо в центре полянки и стал беспечно смотреть перед собой. Он беззаботно напевал песенку и в её такт покачивал своей большой плюшевой головой.
Дрожащая Косуля осталась у него за спиной. Она внимательно рассматривала его и следила за тем, что он делает.
– Ты так спокойно сидишь… Не осматриваешься вокруг, не принюхиваешься к каждому запаху, не прислушиваешься к опасным звукам, а вместо этого, наоборот, что-то напеваешь. Тебе что – не страшно? – спросила тонким голосом Косуля.
– Ничуть, – заверил её Мишка, – А чего тут бояться?
Косуля не верила своим ушам.
– Но как? Здесь всюду опасность! Когти, клыки, спины, лапы, хвосты! Они все хотят съесть тебя! Надо быть настороже!
– Надо быть осторожным, – согласился с ней Мишка, – Это точно. Но стоит ли бояться каждую секунду?
Косуля молчала.
– Да, порой опасность подстерегает нас…
На этих словах она снова метнулась куда-то в сторону, но Мишка продолжил, как ни в чём не бывало.
– …но нужно уметь брать семь в лапки. Нельзя же бояться всю жизнь?
Он заметил, что Косуля, хоть и находилась далеко позади, с нескрываемым любопытством слушала его.
– Тем более, нельзя никому показывать, что ты его боишься. Даже, если тебе по-настоящему страшно.
– Да. Но мне постоянно страшно… – жалобно проговорила Косуля и снова огляделась по сторонам.
– Даже сейчас? – спросил Мишка.
– Даже сейчас.
Вдруг раздался лёгкий хруст из-под бревна и Косуля тут же бросилась в противоположную сторону. Мишка наклонился к земле, старясь понять откуда был звук. Какое-то время он вертелся там, выискивая что-то, а потом поднял лапку на которой сидела маленькая дрожащая мышка.
