Мисс Дичембре и клан Луны - страница 4

– Что ты делаешь? – проворчал Корвин.

– Ищу тайник, – ответила девушка, приложив ухо к стене, – потайную дверь, люк, двойное дно или что ты там использовал, чтобы проделать этот трюк. – Дичембре легла на пол, сунула руку под печь, ощупала щели между половицами. – У нас в цирке был волшебник – Великий Юл. Юл – это сокращение от Июль. Пару раз я была ассистенткой на его представлениях, пряталась в потайной отсек и сидела там, пока он отвлекал внимание зрителей. О, точно! – внезапно воскликнула она и села на полу. – Отвлечение внимания! Ты ведь его использовал, да? Признаюсь, я немного растерялась, когда в дверь постучали; никогда бы не подумала, что мисс Малхони твоя сообщница…

Корвин схватил флакон духов и швырнул на пол. Дичембре вздрогнула.

– Трюк? Так ты думаешь, это был трюк?

Свет ламп потускнел. Тень Корвина упала на пол, изогнулась, разрослась, покрыла стены.

– Ладно-ладно, признаю: у тебя здорово получается. А теперь перестань, хватит! – Дичембре подняла руки вверх.

Мальчишка хмыкнул и начал испаряться. Острые черты лица сгладились, складки на одежде исчезли, взъерошенная шевелюра стала ещё чернее и ещё больше походила на дым, а потом ребёнок целиком превратился в густое дымовое облако.

– Скажи мне, где они! – приказало облако; из его центра смотрели красные глаза.

Дичембре метнулась в сторону, колени дрожали.

– Я правда не знаю, о чём ты.

– Мехи, – прозвучал голос Корвина откуда-то издалека. – Где мехи?

Лампы гасли одна за другой: чёрное пятно, сжимаясь, перепрыгивало из плафона в плафон, отскакивало от потухшего фитиля и неслось дальше. Огонь в печи всё ещё горел, но воздух снова стал ледяным.

– Перестань! – взмолилась Дичембре. – Ты меня пугаешь!

– Мехи, – повторило пятно, подлетев к ней. Подскочило, вытянулось, закружило вокруг всё быстрее и быстрее, посыпая пол пеплом, дёргая Дичембре то за волосы, то за юбку, оплетая руки и ноги.

– Умоляю, перестань! – завизжала Дичембре. Горло забило сажей, дышать было нечем.

Вихрь разомкнулся, взлетел выше, потом снова опустился и обхватил её, как скорлупа орех.

– Они в шкафу, в сундуке! – крикнула Дичембре и, раздвигая дым руками, в слезах бросилась прочь из комнаты, вниз по лестнице, к выходу.

Свежий вечерний воздух не смог её успокоить. Тело била дрожь, сердце так и выскакивало из груди.

– Добрый вечер, мисс Дичембре! – раздался голос за спиной. – Вы что, уже покидаете нас? Так быстро?

Мистер Лунро сидел на деревянной скамейке в центре террасы. Его вытянутая фигура сливалась с оплетавшими фасад виноградными лозами. Засохшие листья покрывали стены и окна дома, хотя к этому времени года ветер давно должен был сорвать их с ветвей, разметать по двору и покрыть инеем.

– Ой, мистер Лунро, вы меня напугали!

– Странно. Я не собирался никого пугать.

Мистер Лунро жевал погасшую трубку и смотрел, как солнце садится за горизонт. В закатном свете ели за кованой решёткой забора горели как факелы.

Дичембре вздрогнула. Она снова вспомнила огонь в печи, дым от брюк Корвина, испаряющуюся кудрявую шевелюру.

– Ваш сын исчез, – проговорила она. Сердце бешено колотилось.

Мистер Лунро спокойно перевёл взгляд на Дичембре:

– Уверен, он где-то в доме, поищите получше. В чайнике смотрели?

– В чайнике?

– Ну да. Или в кастрюле: он обожает тушёного кролика.

Дичембре было не до шуток. Она всё ещё ощущала едкий запах дыма, слышала шипение гаснущих свечей и пронзительное эхо голоса Корвина, звеневшее в абажуре.