— Как будто я знаю, где вы живете!
— В соседней комнате.
— В СОСЕДНЕЙ КОМНАТЕ?!
— Ага. Тебя что-то удивляет?
Действительно, почему это должно меня удивлять? Кажется, все вполне предсказуемо.
— Так, овечка, меньше слов — больше дел, — Алексис вдруг подошла ко мне вплотную. — Надо уточнить размер. Что там у нас: «семьдесят бэ»? Или «цэ»? — она резким движением сдернула с меня одеяло.
— Да… да… вы… идите… вы… — прикрывая грудь руками, я старалась придумать достойный отпор, словесный и физический.
Но Алексис и не думала останавливаться. Пробормотав, что не может ничего разглядеть без микроскопа, она попыталась оторвать мои руки от груди. Изловчившись, я пнула ее здоровой ногой по коленке. Удар вышел не очень сильным, но Алексис, потеряв на миг равновесие, подвернула шпильку одной из туфель и упала прямо на меня.
Началась схватка бульдогов под ковром. Точнее, — борзой и болонки под бельем.
В какой-то момент этой возни мне удалось набросить на Алексис одеяло, схватить подушку и отползти на край кровати, чтобы приготовиться к атаке. Как только из-под одеяла показались темные растрепанные волосы, я с размаха двинула Алексис подушкой — так сильно, что она чуть не слетела с кровати.
— Ты что, овечка, сдурела?! — ошарашенно заорала она, сдувая со лба взлохмаченные пряди. — Совсем уже страх потеряла?!
Может, я и сдурела, зато метод оказался действенным: Алексис сползла с кровати и с недовольным лицом направилась к выходу.
Я уж было обрадовалась, но тут Алексис заметила на столе букет и подарки. На секунду она замерла, а потом быстро подошла к столу, схватила коробочку, заглянула внутрь и пробормотала:
— Совсем, что ли, рехнулся?! Нет, так не пойдет! Надо будет с ним серьезно поговорить.
Затем захлопнула коробочку, небрежно бросила ее на стол и решительно вышла из комнаты.
Дверь автоматически закрылась.
Я тяжело дышала, крепко прижимая подушку к груди.
Нет уж, это я с ним поговорю! А то совсем стыд потеряли!
Я слезла с кровати, натянула блузку с джинсами и выскочила в коридор.
Хотя за окнами уже стемнело, уверенности в том, что мистер Д. вернулся домой, у меня не было. Но все же стоило попытаться разузнать, здесь ли он, а если его нет — спросить, когда вернется.
Я спустилась на первый этаж, чтобы найти Марию Антоновну. Из холла повернула направо и, пройдя через столовую, оказалась на кухне. Там было темно и пусто.
Тогда я вернулась в холл и вдруг услышала приглушенные голоса и смех: они доносились из противоположной части дома.
Что происходит?
В этот раз я пошла налево. Голоса звучали всё громче.
В одной из комнат горел свет. Заглянув туда, я застыла на месте.
Комната оказалась гостиной. На светлых кожаных диванах, друг напротив друга, сидели Илья и мистер Д. Они что-то пили из пузатых бокалов. Первый раз я видела их одетыми не в деловые костюмы, а в повседневную одежду. На мистере Д. были джинсы и обыкновенная черная футболка, которая — как ни печально в этом признаваться — ему невероятно шла. Но больше всего меня поразило не то, КАК он был одет, а то, ЧТО он делал. Он смеялся – громко и заразительно!
Это почему-то окончательно вывело меня из себя.
— Диана, вы что-то хотели? — Илья, заметив меня первым, сразу повернулся в мою сторону. Вслед за ним повернулся и мистер Д.
— Да. Хотела, — я была полна решимости выплеснуть злость, поэтому вошла в гостиную и остановилась напротив своего «жениха». — Вчера у нас был разговор о приличиях. Так вот хотелось бы уточнить: поселить меня по соседству с любовницей — это вписывается в рамки приличий? И, если да, могу ли я поселить здесь своего любовника?
