– Как консервную банку душу свою вскрывай, – ляпнул Кирька и прикусил язык.
Оникс стоял посреди дедовой спальни серебряным памятником самому себе. Этакая глыба льда под два метра ростом. Кирька подошел к нему вплотную. Годы, годы… Согнулся, уже снизу вверх. Дед сделал над собой усилие, глядя в серые стальные глаза напротив.
– Р-р-рассказывай, – выдавил из себя старший Заневский, выдавая в первое «р» код ассемблера.
– Иногда улыбаюсь из Амальгамы, – криво усмехнулся внук, цитируя старое Кирькино стихотворение. – Гугл в помощь, дед.
Карта беспроводного интернета так и осталась в имплантах, поэтому Кирьке хватило трех секунд и одного поискового запроса. Типичное потро-шоу, где под камерами сношаются и убивают, живут и умирают.
Почаще задавайте вопросы, да, хакер?
– Почему?
– Светка Повидайко, – коротко бросил Оникс, отводя взгляд и набирая в грудь побольше воздуха. – Нарисовала маркером себе двойную сплошную на тесте беременности.
Мысли Кирьки понеслись вскачь, но протянуть логическую ниточку от Светки Повидайко к смутно знакомому другому Повидайко он не успел. В комнату ворвался взъерошенный Дэн.
– Дальний контур, – выдохнул он, пробивая высоким напряжением невидимый канал к отцу. – Спецназ.
Кирька присвистнул. Вот тебе и паранойя, а Санька еще посмеивался, ставя за рекой камеры слежения. Еще б понять за ЧТО, но это в допросной расскажут. Наверно.
– Катю и детей забирай, – голос Кирьки, наследный голос Вебера без зоны покрытия, но с точностью снайпера, собирал код мироздания из коротких команд неветвленного алгоритма. – Я и Санька последними… уйдем.
Один из детей скрежетнул зубами.
– Нет, – короткий рык. – Это из-за меня. За мной. Я остаюсь. Вы уходите.
Кирька подкатил глаза. Счет на секунды, спецназ же, растуды вас в свитер, а тут нырок с пробиванием второго дна. Ладно, шум немалый внизу, Катерина уже наверняка Саньку с Яном выловила и навострила к гаражу.
– Колись давай уже, – не выдержал Дэн и тряхнул сына за плечи.
– Это люди Повидайко, главного прокурора Москвы-2, – выдавал информацию Оникс, впиваясь птичьими когтями в ладонь. – Я послал его… И дочку его. Она меня обманула, придумала залет, чтоб я женился.
– Охренеть, – припечатал Дэн.
– Карма, – грохнул Кирька, – мать ее… И поэтому ты в телевизор полез, да?!
– Какой еще телевизор?
Лицо Дэна выразило крайнюю степень апофигея, как периодически бывало со всяким, кто общался с Кирькой.
– Миссия Амальгама, гугл в помощь, – ответил Кирька через плечо, пока тонкие пальцы нашаривали пружину тайника. Флэшка против ноутбука, или не доставайся же ты никому… А я так надеялся, что взрывать не придется. А помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела6… Так в песне, кажется?
– Не так все просто, дед, – выдавил из себя Оникс в костлявую спину Заневского-самого-старшего. На отца он вообще старался не смотреть. – Мы потом выйдем на орбиту… И к звездам стартанем. Без спроса.
– Окей, только кошку на борт не забудь взять, – ответствовал Кирька, сдавшийся что-то менять в этом колесе Сансары. От судьбы не уйдешь, так пусть же хоть веселее катиться будет.
Тонкие Кирькины пальцы, оказавшиеся в этой воронежской дыре не приспособленными ни к тяпке, ни к лопате, а потому великодушно лишенные Санькой трудовых мозолей, наткнулись на что-то холодное и тонкое, забившееся в дальний угол тайника. Мысли внутри на мгновение выбились из холодной струи рассудка. Под веками вспыхнул стоп-кадр энлетней давности – пушистый комочек белого меха, длинный до неприличия хвост и черные бусинки глаз. Ручной ополовник с подбитым крылом. Долго чирикал потом на жердочке, но всем когда-нибудь уходить.
