– Верно.
Выяснив, что не так страшен черт, то бишь маг, как его малюют, интерес Юрия перешел к оборотням, тем более что он вроде сам потенциальный оборотень. Хотелось об этом узнать побольше.
– И что, любой, имеющий немного силы, может стать оборотнем, нанеся рисунок по соответствующему обряду?
– Теоретически, – немного подумав, кивнул Зарлон, как самый осведомленный. – Конечно, есть свои особенности.
– Какие?
– Природная предрасположенность к какому-либо животному. Ты предрасположен к медведю, и если бы нанесли рисунок мыши, то ничего бы не вышло.
– Вот оно что… И как определить предрасположенность?
– Не знаю… это маги определяют.
А Юрий вдруг вспомнил, что татуировщик этот зачем-то спрашивал фамилию.
«Чего ее спрашивать? Заплатили деньги – делай. И ведь точно! Когда делал татуировку, бубнил, делая мне: “Медведев” – вспомнил Юрий. – Остальным парням сделал молча!!! Как же много подробностей иногда всплывает из почти забытого случая. Интересно, это что же получается, теперь все Медведевы предрасположены к перекидыванию в косолапого?»
– У вас, наверное, много оборотней вроде меня…
– Не, – отозвался Тард. – Мало.
– А чего так?
– Дык запрещено обычным-то людям… Да и без надобности им. Зачем? Разве что если кто-то поклянется до конца жизни в армии служить, используя свою особенность на благо короля. А под конец жизни, если не убьют в сражениях, осесть вдали на западной границе вблизи гоблинов. Но таких охотников мало.
– Вот оно как.
– Мы и про тебя сначала думали, что ты один из таких пожизненных солдат…
– И потом, – взял слово Зарлон, – предрасположенность может быть всякой, в том числе и бесполезной. Ты бы хотел, например, превратиться в маленькую змейку? Паука? Крысу? А то и вовсе в таракана?
– Вряд ли.
– То-то и оно.
– Хотя неплохой вариант для разведчика-диверсанта. Тараканом можно в любую щель пролезть, выведать нужную информацию и ускользнуть обратно или, снова превратившись в человека, перебить врагов.
– Можно. Если в этой щели тебя обычная крыса не сожрет.
Медведева аж передернуло от такой перспективы глупой смерти.
«Все-таки хорошо, что я медведь, – подумалось ему. – Сам кого хочешь съем».
– А может магическая защита от оборотней стоять, – добавил Лолт, – и тогда ты в маленькой щели вдруг начнешь трансформироваться обратно. Тут тебе и кирдык.
– Бр-р… Да уж, везде есть свои плюсы и большие минусы.
– Это точно.
– Все же почему в моем мире я не оборачивался? – задумчиво спросил Юрий.
«Ну нет у нас магии, – подумал он. – А кто себя таковым называет, явно отпетые шарлатаны… разве что этот татуировщик шаманистый действительно что-то умел. Но таких, как он, считаные единицы. Больше всяких мошенников, что из телевизора нам чакры и ауры вправляют направо и налево. Воду заряжают. Болячки рассасывают, надо только больным местом к экрану прислониться… Смех один».
– Кто знает? – философски сказал Зарлон. – Может, энергетика твоего мира другая…
– Наверное. Кстати, почему каменные гоблины называются каменными? Они вроде бы в лесу живут.
– Летом – в лесу, зимой – в горных пещерах, – ответил Лолт. – Тут все дело в их сером цвете под цвет камней.
– А еще есть версия, – заговорщицки зашептал Тард, – что это намек на то, дескать, гоблины есть результат смешения гномов и эльфов! Они такие же маленькие, как гномы, живут в горах и лесу, чувствуя себя везде одинаково хорошо и уши у них треугольные! Опять же живут под боком у эльфов! Да и где-то недалеко от подгорного царства, говорят, тоже есть анклавы каменных гоблинов.
