– Хватит! Тихо уже, все соседи сбегутся! Какая же ты шумная, ужас просто!
Лоурен тоже быстро дышал. Его грудь под одеждой казалась такой горячей, пусть даже его рука, что покоилась у меня на голове, по-прежнему оставалась ледяной.
Я никак не могла усмирить своё возбуждённое игрой скачущее сердце. Нужно было высвободиться из его объятий, но не было сил.
В полумраке я не видела его лица, но почему-то мне казалось, что он улыбается, хотя настоящая, открытая улыбка была редкой гостьей у него на лице.
– Я устала, – выдохнула я.
– Хоть бы куртку застегнула, несносная девица! Сколько же проблем с тобой!
Тут он подхватил меня под мышку, словно нашкодившего ребёнка, и потащил к входной двери. Я завизжала, чтобы он меня отпустил, но он даже не подумал.
– Угомонись! – рявкнул он и, лишь когда мы зашли в лифт, поставил меня на ноги.
– Весело же было, – буркнула я себе под нос, косясь на него исподлобья, пытаясь оценить, как сильно он зол по шкале от одного до десяти, чтобы прикинуть, насколько жестокая меня ждёт кара за такую выходку. Но как я ни старалась, не уловила в нём враждебности.
Когда двери лифта открылись и мы вышли в коридор, он вдруг сказал:
– Если хочешь, сходим завтра в кино. Там фильм идёт, который должен тебе понравиться. Какая-то фантастика. В самый раз для твоего недалёкого ума.
Это было более чем ошеломляющее заявление. Только без последней фразы можно было бы и обойтись, но без этого Лоурен Гроссмайер был бы уже не Лоурен Гроссмайер – мистер Невыносимость. Я подняла на него изумлённый взгляд:
– Ты серьёзно?
– Ещё раз спросишь, я передумаю.
Так вот следующим вечером мы и пошли в кино.
Хотела бы я сказать, что не испытывала неловкости. Сама же вроде сначала напросилась. Дома сидеть было скучно, но теперь, плетясь рядом с ним, я уже пожалела, что предложила эту нелепую затею.
Мы шли молча. Я не знала, с чего начать беседу. Да и о чём вообще может поговорить восемнадцатилетняя девушка со своим репетитором и злейшим врагом, который на пятнадцать лет её старше? Может, стоило использовать возможность и узнать о нём побольше, но это же не свидание, в конце концов, чтобы разговаривать о личных вещах… ведь не свидание… не свидание…
От этих мыслей я пришла в смятение. Если отмести все условности в сторону, то, пожалуй, эта вылазка очень даже смахивает на свиданку.
– Пойдём, – неожиданно Лоурен схватил меня за локоть и затащил в какой-то дико дорогущий магазин.
– Чего? – удивилась я.
– Тебя нужно нормально одеть и обуть. Не могу смотреть на это!.. – он брезгливо окинул меня взглядом с ног до головы.
– Но я не хочу! – возмутилась я.
Мне на фиг не сдались новые вещи! Я обожаю свои джинсы, майки и просторные свитера, а особенно свою коротенькую курточку, которая мне уже четыре года подряд служит верой и правдой в любую погоду, и другая мне не нужна. Ну, может, она, конечно, не особо модная, поношенная и застиранная, зато удобная.
– Не интересует, – отрезал он и мотнул меня в сторону продавщицы так, что я чуть на неё не упала.
– Пожалуйста, оденьте её по-человечески. Я всё оплачу.
Открыв рот, я попыталась было дальше протестовать – но, когда он кинул на меня ещё один из своих фирменных испепеляющих взглядов, я чётко поняла, что если не сдамся, то со мной случится что-то ужасное, и замолчала. Пережить снова повторение того позора, что он нанёс мне в первый день появления у него дома, мне, мягко говоря, не хотелось. Я боялась его в гневе. Возможно, он больше не стал бы надо мной издеваться таким мерзким способом, но пока существовала даже маленькая вероятность этого, я была готова избегать её любой ценой.
