– Это весьма любезно с вашей стороны. Но позвольте же вам представить моего друга маркиза Юбера де Мюррея, прошу любить и жаловать.
– Эта милость зависит только от его дальнейшего поведения.
– Милые дамы, пользуясь удобным случаем, позвольте мне вас пригласить на суаре у меня в замке, которое состоится в восемь вечера. Будет всего около двенадцати человек. Никакого официоза, всё в непринуждённой дружеской обстановке.
– Как это замечательно! Мы непременно будем.
Жастин смотрела на маркиза де Бартоломью и поражалась его сходству с молодым Наполеоном Бонапартом, портрет которого был написан Антуаном Гро. Её удивило и то, что его другом является Юбер. С первого взгляда было понятно, что они совершенно разные, но, видимо, у них есть какие-то общие интересы.
Когда карета с молодыми людьми удалилась, Жизель снова заговорила:
– Дорогая, как удачно всё сложилось, у нас сегодня намечается весьма приятный вечер. Я сразу заметила, как на тебя смотрел маркиз Юбер. Возможно, уже сегодня у тебя будет возможность познакомиться с ним поближе.
– Эта возможность представилась мне много лет назад, наши семьи давно находятся в дружеских отношениях, а совсем недавно я обрела друга в лице его тётушки, маркизы де Кавелье.
– О, это весьма почитаемая особа, достоверно известно, что все из их рода на протяжении многих десятков лет находились при дворе наших монархов. Это весьма полезные связи. Ты никогда мне не говорила о Юбере, неужели ты не делала на него ставку?
– Я прошу тебя, дорогая, он же не лошадь, чтобы делать ставку на него!
– Конечно, нет, но ты же понимаешь, что я имела в виду. Это просто блестящая партия. Не стоит разбрасываться маркизами, кстати, их не так много, я имею в виду неженатых.
– Я же тебе уже говорила, что пока не думаю о браке, мне нужна свобода.
– Всё должно быть в разумных пределах, а то твоё желание быть свободной может привести тебя к полному одиночеству старой девы.
– Дорогая, не стоит так преувеличивать. Ты так говоришь, словно мне не семнадцать лет, а двадцать семь.
– В эти годы нашим детям должно быть уже не менее шести лет. Я именно на это рассчитываю, и поэтому маркиза де Бартоломью я не собираюсь терять. По моим расчётам, уже к осени мы должны пойти под венец.
– Разве можно планировать любовь?!
– Любовь, скорее всего, нет, а вот семью да. Я знаю, ты начнёшь мне приводить в пример мировые образчики любви, но давай оставим легенды и будем думать о сегодняшнем дне. Я хочу быть обеспеченной и обеспечить своих будущих детей, и мне не нужны для этого примеры из чужой жизни. Я хочу прожить свою жизнь так, как я этого желаю. Ведь у меня есть такое право. Ты не должна забывать, что природа наградила нас умом и красотой, а это очень ценный товар, который будет пользоваться большим спросом ещё лет пять-шесть, а потом взойдут на торги новые претендентки.
– Дорогая, ты непременно всё сводишь к торгам, это просто даже неприлично.
– Это неприлично только в твоём понимании. Ты слишком много читаешь и стала невозможной идеалисткой. У меня уже сейчас создаётся впечатление, что тебе сорок лет, а не семнадцать. Радоваться жизни надо сейчас, пока мы молоды и привлекательны, а философствовать лет через двадцать.
– Возможно, что ты права, и поэтому я соглашусь пойти сегодня вечером к твоему знакомому маркизу.
– Как, мне даже не придётся тебя уговаривать? Значит, я не зря потратила столько времени, пытаясь тебя образумить. Я несказанно рада, что вечер мы проведём вдвоём, в компании прекрасных молодых людей. Это будет наш первый совместный вечер, и я очень надеюсь, что он положит начало новым отношениям, как у меня, так и у тебя. А теперь, поскольку нам предстоит серьёзно подготовиться, то вели, чтобы нас развезли по домам.
