– Не могу не согласиться с этим, – вкрадчиво произнёс Роман Андреевич.
Я не до конца ещё осознавала, как мои руки оказались в захвате его крепких пальцев. Он сел непозволительно близко ко мне, и я ощутила его дыхание возле своих губ. Вроде бы это были совершенно невинные прикосновения, но в глазах его зарождалась буря, как разбушевавшийся океан. Я сделала робкую попытку отстраниться, но он ловко притянул меня к себе и впился губами в мои губы. В висках застучал пульс, как набат, кровь прилила к щекам, а поцелуй из нежного стал жгучим, нарастающим, как будто меня выбросили из реальности и закрутили в какую-то чувственную тягучую воронку. Это было невероятно: сладко, мучительно и запретно. Где-то на пределе сознания, я всё-таки невероятными усилиями смогла прервать этот поцелуй. Отстранившись, я произнесла:
– Скоро придут ваша жена и дочь. Всё это неправильно, мне пора уходить, – я до конца не осознавала, какое воздействие оказывает мой внешний вид: волосы были растрёпаны, глаза испуганно сияли, дыхание до конца не восстановилось, и от этого напряжение чувствовалось во всём теле, которое приковывало его ненасытный взгляд.
– Они приедут только через два дня. Гостят у родственников в Волгограде, – он говорил сбивчиво, но не отпускал мои руки, пытаясь притянуть снова.
– Какая разница! Я бы ни за что не пришла к вам, зная, что их нет дома.
– Поэтому я тебе и не сказал об этом. Катя, – он перешёл почти на шёпот, – ты не представляешь какое влияние оказываешь на меня! Я просто болею тобой, в последнее время все мысли только о тебе. Как думаешь: это какое-то наваждение или любовный приворот?
– Вы с ума сошли! – в сердцах прокричала я. – Какой приворот? По-вашему я на такое способна?
– Я пытаюсь шутить, Кать, насколько это сейчас уместно. Ты – конечно нет. А вот я сейчас способен на всё, – он посадил меня на свои колени и, вдыхая аромат волос, нежно щекотал дыханием, слегка касаясь губами мочки уха.
Я ещё раз попыталась отстраниться, но он крепко держал, страстно гладя по спине, вызывая неимоверную волну чувств. Он развернул меня к себе и нежно коснулся пальцами щеки, обводя овал лица.
– Ты права. Я не вправе держать тебя. Я влюблён, как умалишённый, но не смею требовать от тебя взаимности. Хотя, – он вновь устремил свои глаза, обжигая взглядом, – я бы смирился с поражением, если бы не чувствовал, как ты реагируешь на мои прикосновения. Не пытайся себя обмануть: тебе же нравится, когда я прикасаюсь к тебе, целую, ласкаю.
Что при этом делалось в моей душе, одному только Богу известно. Я, как будто боролась сама с собой: с невозможностью ситуации и невероятными новыми ощущениями, охватившими меня с головой. А дальше. Дальше всё происходящее выбило почву из-под ног, лишая воли и контроля. Я уже не отдавала себе отчёта, правильно ли поступаю или нет. Где-то в глубине сознания робкий внутренний голос пытался как-то до меня достучаться, но его полностью поглотила неистовая волна чувств, и он потерялся, смирившись с поражением.
Проснулась я в постели с моим учителем. Его рука покоилась на мне, а дыхание было ровным и безмятежным. Картины бурной ночи всплыли в моём сознании, и щёки невольно запылали. Жалела ли я о случившемся? И да и нет. С одной стороны, я осознавала, что прежних невинно-доверительных отношений с шефом уже не будет. А с другой стороны, я понимала, что влюбилась, как дура. Но это было настолько волнующее чувство, которое накрывало волной стыда смешанного с невероятным блаженством. Я попыталась убрать его руку и высвободиться, но в одно мгновенье оказалась распята под ним, а он навис всем телом с невозмутимой очаровательной улыбкой.
