* * *
Как только внук вышел из кабинета, председатель Джин взялся за телефон.
– Хакджэ, немедленно возвращайся ко мне домой. Возьми с собой директоров из энергетики, страхования жизни, автомобилей, продуктов и строительства. Быстро!
Председатель Джин, положив трубку, не мог сидеть на месте и начал ходить по кабинету.
Кризис, о котором говорил внук.
Он и сам это чувствовал. Но не таких размеров и не такой глубины.
Временные трудности из-за истощения иностранной валюты не были чем-то особенным. В таких случаях правительство всегда решало проблему, занимая доллары у США, Европы и Японии или совершая валютные свопы.
Внук сказал, что на этот раз все иначе, крупные экономики не дадут денег в долг и не станут обменивать валюту. Если два миллиарда долларов – действительно вся иностранная валюта, что есть у Кореи, это все равно что иметь большие запасы еды, но совсем не иметь воды.
Смерть наступит не от голода, а от жажды.
Тук. Тук.
– Председатель.
Вместе со стуком в кабинет ворвались люди.
– Продукты и электроника! Оповестите все подразделения. Начиная с сегодняшнего дня, мы будем хранить экспортную выручку в долларах по мере ее поступления, а для оплаты по счетам брать кредиты. Дальше, строительство.
– Да, председатель.
– На торгах по зарубежным проектам предлагайте цену на десять процентов, нет, даже на двадцать ниже. Взамен требуйте авансовые или промежуточные платежи как можно скорее. Дальше, страхование жизни.
– А, да, председатель.
– Верните все деньги, вложенные в зарубежные финансовые продукты. Неважно, какими будут неустойки. Отмените все и получите доллары.
– П-председатель, потери будут слишком велики. Управленческий баланс…
– Заткни свой рот и все верни. А убытки можете переложить на клиентов.
Не то чтобы они не знали, почему председатель так поступает, но он заходил слишком далеко. Он сейчас очень походил на человека, который собирается получить все наличные и сбежать ночью прямо перед банкротством.
– Председатель, успокойтесь немного, а затем…
Стоило Ли Хакджэ осторожно сказать это, как председатель Джин замолчал и начал тяжело дышать.
– Мы уже проводим всевозможные приготовления. Валюта всех филиалов под строгим контролем.
Председатель Джин с силой махнул рукой.
– Всевозможных приготовлений недостаточно. Готовьтесь так, будто вам должно оторвать как минимум одну конечность. Вы меня поняли?
– Председатель, а вы уже поговорили с владельцем «Миракл»?
– С кем?
– С главой «Миракл», у которого есть миллиард долларов.
– Да.
Когда председатель Джин кивнул, лица всех в кабинете помрачнели.
Разговор точно не задался.
Им не кинут крепкую веревку в миллиард долларов.
– Он ответил отказом?
– Я… Даже двадцать пятого июня, когда началась война, я зарабатывал деньги и мне не было страшно, но сейчас… Сейчас я боюсь.
Странный ответ.
Интересно, что могло заставить так себя вести того, кто не пошевелится, даже когда грянет гром и молния?
– Парень с долларами еще хуже. Он и глазом передо мной не моргнул и даже угрожал мне. Впервые встречаю кого-то страшнее, чем я сам.
Ли Хакджэ, наблюдавший за председателем Джином ближе всех, не мог в это поверить. На свете есть кто-то еще страшнее, чем Джин Янчхоль?
– Дэхо.
– Да, председатель.
– Какова доля контрольного пакета акций, которой владеет «Сунъян Моторс»?
– Мы всегда сохраняем ее на уровне двенадцати процентов.
– Хакджэ, до какого максимального процента можно увеличить долю контрольного пакета акций в «Сунъян Моторс», чтобы не выйти за рамки защиты прав на управление?
