Услышав о переизбрании, депутат Чхве так рассмеялся, что у него чуть не порвался рот.
– Что скажете? Вы удовлетворены моим предложением?
– Вам действительно хватит трех общественных земель, верно?
Когда Джин Союн еще раз переспросила, О Сэхён достал несколько документов, словно только того и ждал.
– Это волшебная бумага, которая одним махом развеет все сомнения и недоверие. Называется контракт. Конечно, конфиденциальный контракт.
В документе не было только суммы и даты, но в нем подробно описывалось все, о чем говорил О Сэхён.
– Директор О, вы не можете просто довериться нам? Этот контракт – прямое доказательство того, что мы получили средства на избирательную кампанию незаконно. Как мы можем оставить нечто подобное?
– Директор Джин, я уже пошел на огромный риск, когда начал это дело. Ведь ваш муж может проиграть выборы. Я рискую выкинуть на ветер сорок миллиардов вон, а вы говорите о доказательствах?
Лицо Джин Союн оставалось все таким же жестким, поэтому О Сэхён вбил последний гвоздь.
– Честно говоря, я не стал высказываться против, потому что вы родственники Доджуна. А ведь пришлось отказаться от действительно простого способа. С точки зрения инвестиций, гораздо надежней было бы дать сорок миллиардов вон мэру Сеула после его избрания в июне следующего года и сообщить ему нашу стратегию.
Когда О Сэхён сказал это, помахивая предложением, жадный до власти муж Джин Союн подскочил.
– Дорогая, давай примем предложение. Ему ведь можно доверять. Он ведь лучший друг Юнги и связан с тестем автомобильным бизнесом. Да разве ударит он в спину?
– Верно. Если я начну замышлять неладное с помощью этого контракта, разве станет председатель Джин сидеть сложа руки? Десятки прокуроров из особого отдела начнут вытряхивать из меня все, что только можно. Я тоже прекрасно знаю, насколько сильна группа компаний «Сунъян».
Джин Союн, обдумав разные исходы, наконец кивнула.
– Хорошо. Думаю, для взаимного доверия контракт нам потребуется.
О Сэхён вписал в документ сумму и дату.
– Что ж, тогда на этом все?
– Да, спасибо за такое быстрое решение.
О Сэхён глубоко поклонился Джин Союн и ее мужу.
– Директор, в таком случае деньги будут доступны уже завтра? – торопливо проговорил депутат Чхве, как будто куда-то спешил.
– Нет, на это потребуется минимум три дня. Нужно отмыть их несколько раз, чтобы получить не новые купюры, а старые.
Тщательная подготовка О Сэхёна только углубила веру в него Джин Союн и ее мужа.
– А вам за эти три дня нужно пройти предварительный отбор, не так ли?
– Предварительный отбор?
– Разрешение председателя Джина. Пока он не даст разрешение на участие в выборах, деньги никуда не двинутся. Ведь он парой звонков может превратить в туалетную бумагу сорок миллиардов вон, которые были выделены на избирательную кампанию, – сказал О Сэхён с каплей пренебрежения во взгляде.
Супруги, встретив этот взгляд, вспомнили сердитое лицо председателя Джина и тут же нахмурились.
* * *
– Не знаю, когда и как ты собираешься воспользоваться этим контрактом, но сделай это после того, как я выйду на пенсию и уеду за границу. Я не хочу в тюрьму.
Когда тетя с мужем ушли, О Сэхён протянул мне контракт.
– Этот контракт нельзя обнародовать.
– Ах ты, злодей. Неужели уже знаешь, что у бомбы наибольшая мощь тогда, когда она у тебя в руках?
– Нет, я собираюсь отдать его дедушке.
– Эй! Ты с ума сошел? Если ты его отдашь, председатель Джин схватит меня за шиворот!
