«Мои звездочеты неделю не выходят из своих палаток, обращая свои взоры к звездам, – с сарказмом размышлял шах. – Главный звездочет мне докладывал, что по звездам он высчитывает день, когда я удачно выступлю против горцев. Звездочеты в один голос повторяют, что удача будет за мной. То же мне говорил и главный шаман. Хотя странно: во всех предстоящих походах и сражениях мой главный шаман и главный придворный звездочет предсказывали мне удачу. А когда они осмеливались предсказывать по-другому?! Хотя главный шаман не лишен таланта, как сегодня ночью. Им повезло, что я удачливый и могущественный полководец. Они, несчастные, не догадываются, что в тот день, когда от меня отвернется удача, их головы первыми будут торчать на осиновых кольях. Мне кажется, что звездочет не так умен, чтобы понять, что не звезды и не луна управляют судьбой великого падишаха. Звезды всего лишь освещают путь, по которому я веду своих воинов к победе…»
Сколько звезд видно на небосклоне, столько же сигнальных огней горело на вершинах Андалала, оповещая горцев, что враг находится рядом и его очень много. А в это время в небольших ступах, горных крепостях, на некоторых дозорных пунктах безостановочно грохотали барабаны, возвещающие о надвигающейся угрозе со стороны персов.
Новости в горах разносятся быстро, особенно связанные с безопасностью родины. Известие о том, что на местности Хициб поднялся небесно-голубой шатер шаха и что вчера вечером туда перебрался шах со своим гаремом и свитой, разнеслось по многим аулам и селам Дагестана.
Горцы и воины, находящиеся на дозорах, передавали друг другу и другие, не менее важные известия:
– Говорят, из Кази-Кумуха к нам со своими дружинами прибыли сыновья Сурхай-хана!
– Если бы вы знали, какими богатырями выросли сыновья Сурхай-хана!
– Сущие богатыри, настоящие полководцы. Любой отец гордился бы такими сыновьями!
– Говорят, Сурхай-хан с женой, чтобы дать сыновьям возможность вырваться из Кази-Кумухской крепости, сдался в плен шаху!
– Сурхай-хан – умный полководец, он просто так к шаху в заложники не пойдет! Этот старый лис задумал хитрый ход, а главный перс попал в его мышеловку.
– Как?
– А так. Сурхай-хан решил выиграть время, чтобы в Андалале за это время успели приготовить к встрече с его войском.
– Конечно, Сурхай-хан не простой человек, чтобы за милую душу сдаться персидскому шаху.
– Он всегда добивается того, что задумал.
– Усмирил же Сурхай-хан шаха у себя в Кази-Кумухе! Скоро месяц, как Надыр-шах не переступает границы Андалала. Сурхай-хан напугал шаха, что горские правители собрали войско в два раза больше, чем он. Шах поверил и дожидается подкрепления из Персии.
– Выходит, шах боится нас, не решается первым напасть?!
– Да, не только у осла, но и у страха тоже длинные уши. За это время под знамена Муртузали-хана, Пир-Мухаммада, Амирасулова, других аварских предводителей собралось такое огромное количество воинов, что не только Надыр-шах усомнится в своих возможностях.
– Я успел перекинуться несколькими словами с одним из дружинников Муртузали-хана. Так он говорил, что Сурхай-хан очень умный предводитель. Он спас от поголовного истребления обреченных на смерть кумухцев и, возможно, не только их…
– Сурхай-хан осознанно стал заложником шаха, его узником. Он понимает, за короткое время наши командиры не успеют собрать в Андалал необходимое количество воинов. А пока он в заложниках, шах не станет особо напрягаться.
