А приют для котят как-то забылся. Динка себе взяла двух котиков – сейчас это огромные сытые бандюги. Я тоже котёночка приютила. Но мой Хиврик, не выдержав разногласий с Масяней, сбежал.
Да, как давно это было, еще в детстве. А теперь деньги действительно нужны. Выделенные родителями я истратила неделю назад, готовясь к школе. А отдать надо целых 12 тысяч! Крайний срок – пятница. Это уже послезавтра.
Для кого-то 12 тысяч тенге, может, и ерунда. Хвалились же в лагере девочки, что только в «Меге» по пять тысяч за один раз тратят. Для меня же это много. Но, если я не достану деньги, будет КОШМАР.
Я так устала, но уснуть почему-то не могу… Даже в постели мерзну. Мамочка моя, как мне тебя не хватает! Ты такая мягкая и теплая, такая нежная, и рядом с тобой мне ничего не страшно! И позвонить тебе нельзя, пока не выпутаюсь. Ты ведь по голосу поймёшь, что всё плохо, очень.
Постучалась к бабушке. Та разговаривала по телефону и махнула на меня рукой:
– Не мешай, больнушечка! Босиком не ходи!
– Да, бабушка! Конечно, бабушка!
ЗОМБИ-КОНТАКТ.
И я вернулась на свой диванчик.
Ой, я же совсем забыла рассказать, зачем мне понадобились эти 12 тысяч!
Если честно, и говорить противно.
В общем, дело было так…
Пока мы ехали в «газели», вертлявая лысая Сана, которую, по ее словам, забирали уже раз сто, рассказала, что меня ждет. Из полиции позвонят в школу, потом – на работу маме и папе. Только не им лично, а их начальнику. Затем родители заплатят крупный штраф, а меня поставят на учет в отделе по делам несовершеннолетних. В школе созовут общее собрание, где опозорят по полной программе.
– Но! – Сана подняла вверх худющий и невероятно длинный указательный палец с синеватым ногтем. – Есть выход. Из ментовки могут отпустить прямо сейчас, если нам повезет и дежурить будет Нурик.
– Как могут отпустить? Пожалеют, что ли, потому что…
– Потому что ты заплатишь. Деньги есть с собой?
Я побренчала в кармане мелочью.
– Мобилу покажи!
Я показала.
– Можно в залог мобильник дать. Только не думай, что сбежишь, оставив старье ментам на сувениры. В полиции координаты кого хочешь пробьют. А знаешь, какой он злой, Нурик, когда его кидают! Но я с ним договорюсь насчет тебя…
Мне повезло, потому что дежурил, действительно, Нурик. Когда после Саны, так и не вышедшей из кабинета, зашла я, кроме полицейского там почему-то никого не было. Мужчина с удивительно бесстрастным лицом, не ответив на приветствие, молча написал «12 000», повертел бумажку перед моим носом и тут же убрал. Я кивнула. Он протянул руку. Я выложила на стол свой мобильный.
Полицейский подошел к большому шкафу, распахнул его дверцы и… Там оказался коридор!
– Не позже пятницы, через этот вход, – единственные слова, которые я от него услышала. В конце коридора ярко светило солнце. И это было солнце моей свободы!!!
Вот только надолго ли эта свобода?
***
Утром поездка до школы превратилась в громадный пыльный шлейф, тянущийся, казалось, за автобусом. «Шлейф» этот содержал всего одну фразу: ГДЕ МНЕ ВЗЯТЬ 12 ТЫСЯЧ?!!
В классе на меня не обратили особого внимания. По сравнению с тем, что случилось вчера после школы, позор у доски казался небольшим недоразумением. Я осторожно поискала глазами Арсена – его не было. Фарида, по дороге удачно метнув в Булатика учебником, подошла ко мне поболтать. Удивительно, но в школе-то ни одна живая душа не спросила, куда я вчера делась после второго урока. А у меня из-за этого теперь проблемы с полицией! Я решила занять денег у Фариды, а зачем, не уточнять. Пообещаю вернуть через несколько дней. А за это время приедет тетя Роза, уж она-то любимой племяннице не откажет. Татешка * моя работает в столовой при больнице, а на досуге увлекается психологией.
