Читать онлайн Юлия Булавина - Мне до тебя 890

В тот день, когда все началось, она умерла. Она лежала неподвижно, солнце бегало по её коже и беспощадно наносило ей ожоги. Но ей было всё равно – она бы их уже не почувствовала. Однако, когда она открыла глаза, не узнала место, в котором находится. Она никогда не заходила туда, никогда не открывала эту дверь, она боялась сделать это – ведь там хранились самые страшные тайны и самые наглые желания.

Черт, она всё-таки ожила и не понимала «зачем»? Почему её наказали тем, что она снова будет дышать.

Так долго она стремилась к тому, чтобы стать невидимой. Всегда была в центре, всегда была самой яркой звездой, которая освещала всем путь, но при этом никто не знал, где она. Никто не мог дотронуться до неё, заглянуть ей в душу, узнать, что она чувствует, когда чужие грязные наглые пальцы касаются её сердца. Ей это не нравилось, надоело. Это было скучно. Было невозможно больше так жить, даже честнее сказать – существовать. Она мечтала. Она мечтала и грезила о том дне, когда она подойдёт к берегу моря и резко упадёт навзничь тяжелым мешком на песок, а потом какой-нибудь бездомный краб будет ползти по ней, а она не будет чувствовать этого. Уже не сможет, ей будет всё равно.

Почему сейчас она снова жива? Она не понимала, она не знала, зачем ей это нужно. Ведь мечта сбылась. Исполнилась! Её сердце больше не стучало! Не нужно было думать о завтра, вспоминать о сегодня, о том, как выглядело вчера. Можно было просто неподвижно лежать. И всё-таки она жива. Зачем? Эта мысль не покидала её.

Она ощупала свое тело, поняла, что оно осталась прежним – ничего не изменилось. Она не вернулась в другой жизни, нет – она просто очнулась в этой же. Зачем? Самый главный вопрос, но задать его, к сожалению, было некому.

Она села, осмотрелась вокруг. Очень красиво, ей нравилось. Она не была в этом месте прежде.

Когда она умирала, она запомнила одно единственное лицо. Совершенно пустой взгляд, смотрящий прямо через неё (он видел её насквозь), руки, спокойно висящие, и такое необычное лицо. Да, необычное. Ее заинтересовала борода, у других ее не было. Почему именно он пришёл за ней? Сатана пригласил его проводить её в этот мир. Ей тогда было всё равно – она обрадовалась, что он пришёл за ней, уж очень сильно она этого ждала. Но почему сейчас она вспоминает его? С какой-то нежностью. Столько волнения. Ей хочется знать, где он, что произошло? Что происходит с другом сатаны, когда он приглашает смертных в совершенно другой мир, к себе в гости. Она хотела это знать. Хотелось вспомнить жар его рук. Он долго шел рядом, от него исходила совершенно необычная тонкая нить красной энергии, и она могла чувствовать её. Для неё это было странным – прежде она никогда не встречалась с дьяволом, как он выглядит – она даже знать не могла. В этот раз он был в облике человека, но она видела, что это он.

Она знала, куда они идут. И пошла. Ей больше незачем было существовать здесь, она хотела закончить все это. Как ей все это было обременительно. Но вот она сидит и снова спрашивает себя «зачем»? Зачем снова она ощущает эти 120 ударов? Оглянулась вокруг и, не увидев ничего, почувствовала, что теряет связь с реальностью. Оказывается, просто наступила ночь, она вновь уснула, а утром проснулась и увидела яркое солнце словно внутри себя. Оно забралось лучами прямо под веки. Пробудило. Заставило её очнуться от недолгого сна всего лишь в несколько лет.

Долго она лежала неподвижно, не понимая, нужно ли шевелиться. По венам текло тепло. Она повернула голову и встретилась взглядом с яркими горящими вулканическим огнем красными точками. Искушающий, манящий, совершенно дьявольский Мефистофель смотрел на солнце. То, что теперь понимало «зачем».

Не знаю, как ты, а я склонна верить. Верить в то, что день сменит ночь, а темное станет светлым.

Как часто подводила меня моя вера – не сосчитать. А как часто она помогала – не хватит секунд перечислить.

Верить можно и нужно. Люди, явления, времена заслуживают этого. А ты заслуживаешь быть чистым и светлым перед собой, открывая другим дорогу к твоему сердцу.

Помнишь? В любви без страховки живут миллионы – ты бери выше. Просто живи один раз и живи без страховки.

Финиша нет – так чего же ты ждёшь?

Прыгай.

Чувствуешь? Как она течет по венам? Нагло напоминая тебе то, о чем ты забыл. Может быть ты этого не искал, а может однажды, расстроившись, что не нашел – прекратил искать. И с каждым днем ты шел дальше от себя. И ушел так далеко, что сейчас ты не понимаешь, почему ты не прогоняешь ее, не утверждаешь, что она перепутала, почему сам даешь ей свои руки.

Когда-то ты знал, что хочешь именно так, но время как река омыло все острые, наглые и амбициозные края твоих камней. Ты стал покатым. Ты стал как они. А хотел быть как ты. И вот вновь ты чувствуешь, как под кожей волна врывается в берег твоей Сахары и проникает в каждую расщелину, наполняя тебя тобой.

Ты чувствуешь, как ты снова возвращаешься к себе.

Увы, нас никто не спрашивает, готовы ли мы.

В эту ночь шел сильный ливень, он нагло стучал своими длинными лапами прямо в сердце. И шептал – открой. От невидимого прикосновения она проснулась и вышла на балкон. Такая только что еще теплая кожа моментально ощутила на себе хлесткие удары. Но это были те удары, что пробуждали спящее сознание. Сознание, что отчетливо ждало грома, но не знало, где он ее настигнет.

Открыв глаза, ожидаемо она встретила новый солнечный день. Такой же как был вчера и будет завтра. Самый обычный день. Так ей казалось в это утро.

Ей очень нравилось, что она может видеть красоту. Замечать ее. Уловить нежное дыхание ветра на цветке с опадающим лепестком. Поймать взглядом убегающую волну, оставившую за собой след пены, напоминающий фигуру черепахи. Почувствовать грусть очень красивой девушки и помочь ей, подарив часть своего света.

И она увидела его. Время и до этого могло замедляться, но тут оно остановилось. И сделало это совершенно нарочно – ей нужно было его разглядеть. Она увидела всё. Ей хватило ровно 3 секунд, ощущаемых как часы долгого и глубоко взгляда. Больше она его не видела. Она стала его чувствовать. Но что самое пронзительное – она чувствовала себя другой рядом с ним.

Нет, никто не искал. Никто не ждал. Просто открылось окно, а тюль, движимый мощным потоком ночного ветра, накрыл с головой. Ты по-прежнему все видел, но видел уже по-настоящему – изнутри. Ничто тебя не отвлекало, не мешало. Под этот купол не проникали шумные звуки песен и чужие запахи. В этом мире ты мог честно посмотреть на себя. Она смотрела и с каждой секундой влюблялась в эту ослепленную светом и сиянием девушку. Она видела настоящую себя.

Привет, я…

Привет, я знаю.

Оказывается, она знала не его имя. Она знала его.

Поцелуй. Разве можно это описать? Как описать слияние. Как можно одним словом рассказать, какой поток обрушится, если убрать дамбу? Как можно описать вдох, если ты не жил? Как можно назвать случайной встречей стремительное движение в самое далекое место?

Совершать глупости может каждый. Совершать глупости вдвоем дано единицам. Она прикоснулась к нему рукой, а в сердце отозвалось: я дома.

Я дома, милый, я с тобой.

Она проснулась утром и четко ощутила, как хочет быть живой. Не просто дышать и двигаться, а совершать движения, которые возбуждают дыхание и пробуждают жизнь. Её жизнь. Ей не хотелось окунаться опять в это беспробудное гуляние по всевозможным барам в образе той, которая всегда в хорошем настроении. Она хотела, чтобы появился рядом тот, кто просто, просто грубой ладонью пройдет по нежной коже её лица и скажет, что именно этого ждал всегда. Но это дождливое утро не обещало ей той необузданной страсти и книжной любви, о которой она так грезила.

Когда он закуривал очередную сигарету, он думал… Он думал ни о чем. Он делал это механически. Временами он вспоминал, как пахнет ее кожа, когда она сильно возбуждалась. Или, например, злилась. Наверное, он любил ее. Он никогда не высказывал этого. И не показывал. Потому что именно это делало его уязвимым. Поэтому он просто, молча, курил и терпел.

В тот миг, когда она узнала, что у него есть желание все прекратить, она ужаснулась. Она сама хотела этого. Всеми фибрами души. Каждой клеточкой. Она мечтала о том, как освободится от него. От его постоянного гнета и напора. Но сегодня была к этому не готова. Зачем сейчас? Зачем так рано? Сейчас не тот момент. Надо немного подождать. Я сейчас не могу. Не хочу… Хочу…

А Он смотрел на всех сверху и видел, как часто люди сопротивляются своему счастью, не понимая этого.

– О, как бы я хотела, чтобы так было всегда! Чтобы каждое моё пробуждение было рядом с тобой! Чтобы мы никогда! Слышишь, ни-ког-да не расставались! У нас будут самые красивые дети! А на выходные мы поедем в Альпы! Я всегда мечтала, как мы проснёмся в том отеле на отшибе и будем смотреть, как восходит солнце! А потом весь день кататься на лыжах и вечером вновь возвращаться в объятия друг друга! Хотя, нет, сначала мы пойдем в ресторан!

Она дальше говорила ещё очень много и, к сожалению, очень долго. Женщины в его жизни почему-то всегда очень много говорили. Иногда его это забавляло. В тот момент, когда он был в хорошем настроении. Но когда Партнёр в очередной раз его подставлял, и он думал, как можно безопасно слететь с темы, эти разговоры его жутко раздражали. Не нужна ему была эта пресловутая романтика, и жизни с этой бестолковой бабой он не видел. Только трещать она и может.

Он отчётливо понимал, что в его жизни есть место только той одной, которая сейчас не вместе с ним. И причина этому он сам. Ведь именно он тогда не смог, глядя в ее глаза, сказать "оставайся, я всё смогу". Хоть и были вроде на это причины. Тогда он думал, что она ему не по зубам. Да, и что говорить, она по сей день не просто хороша, она ломает судьбы. Но он не смог.

Олеся продолжала извергать романтические мечты вслух, а он, как обычно, молчал. Пуская густые кольца в потолок. Смотря как они растворяются в облаке его мечт и желаний.

–Уже можно?

–Помолчи, будь хорошей девочкой.

–О.... Она только и могла отдаться этому искушению неизвестностью и, прикрыв глаза, просто отключила свое сознание.

Мик продолжал очень аккуратно и методично обматывать верёвку вокруг её таких идеальных запястий. Он уже не видел её обычного бешеного и страстного взгляда, потому что глаза её были прикрыты повязкой. Он чувствовал, как учащается её пульс, как грудь от каждого выдоха как будто вжимается в тело и на грани с отчаянием и возбуждением просит уже нанести этот сокрушительный удар.

Она была готова. Он оглядел ее. Да, она абсолютно не его типаж. Но, чёрт возьми, он до мельчайших подробностей помнил историю их знакомства и понимал с каждым днём, что шансов этому не случиться не было. Сегодня он не мог придумать, как можно быть с другой.

Покончив с веревкой, он на мгновение отошёл в сторону. Привычным, уже даже незаметным для него самого, движением он достал сигарету и закурил. Каждая их встреча была катастрофической болью расставания и ни с чем несравнимым удовольствием любви друг друга.

Он аккуратно провел рукой по ее шее, груди, животу, плавно, но уверенно спускаясь к бёдрам. Ему нравилось, как она реагирует на его прикосновения. Она начинала слегка вздрагивать и извиваться. Иногда, не сдерживаясь, просила уже хоть что-то с ней сделать. У них не получалось не изводить друг друга собой же. Они оба любили играть. И хотели бесконечно друг друга.