– Геолог, значит?
Выслушав Полковника, искренне расстроенного порядочностью «объекта», Застройщик ненадолго ушёл в себя. Вернулся уже с вопросом.
– А удалось выяснить, на чём он специализируется? Ну, что он там ищет?
Полковник раскрыл блокнот: по «совковой» привычке он до сих пор предпочитал бумагу. Как-то не доверял электронике.
– Да, кое-что есть. Во-о-т…
Он перевернул несколько страниц.
– «Разведка месторождений рудного золота, имеющих промышленное значение». Не знаю, правильно ли это с точки зрения геологии, но у меня записано так.
– «Рудного золота…»
Глаза Застройщика ожили, а лицевые мускулы энергично заходили под кожей. Спустя несколько секунд они вылепили из кожи ироническую усмешку. Похоже было, что он уже нащупал какое-то решение проблемы.
– Слушай, Полковник… Кровь из носу – установи мне точный район его поисковых работ! Ты меня понял?
Этот вопрос уже можно было не задавать. Тем более, полковнику милиции. И не потому, что – такой умный: потому, что – такой опытный. План Застройщика, ещё не только не высказанный, но и не сформулированный, входил в стандартный набор любого оперативника.
Как схема, разумеется, «плюс-минус» нюансы. С поправкой на специфику каждого дела.
– Будет сделано. Я сегодня же свяжусь с нужными людьми.
Застройщик энергично прошёлся по кабинету, на ходу хрустя суставами пальцев рук.
– А что – по остальным?
Полковник склонился над блокнотом.
– Та-а-к… Удалось выяснить, кто был инициатором «шухера».
– И кто же этот «бдительный товарищ»?
Милиционер усмехнулся.
– Представь себе: старушка. Старушка «Божий одуванчик». Бдительности её явилась следствием хронической бессонницы и нескончаемых «мыльных опер» по телевизору.
– Что удалось узнать о ней?
Полковник опять заглянул в «шпаргалку».
– Бывшая учительница младших классов. Педучилище. Правдолюб неисправимый, безнадёжный. Коммуняка с довоенным стажем. Терять нечего, кроме цепей: обстановка в квартире балансирует на тонкой грани между бедностью и нищетой. Правительственных наград не имеет. Зато имеет много почётных грамот «за доблестный труд». Вот и всё её имущество.
Застройщик не удержался и хмыкнул: Полковник неожиданно демонстрировал наличие чувства юмора. Нормального, не милицейского – от «демократизатора» и полиэтиленового пакета.
– Живёт на скромную пенсию. Муж давно умер. Сын… Местонахождение и прочее сейчас устанавливаем. Страдает всем набором «старушечьих» заболеваний: от традиционного радикулита и повышенного давления до ишемической болезни сердца. Состоит на учёте в районной поликлинике.
– Ишемическая болезнь сердца?
Застройщик прищурил глаза. Любитель Гёте не преминул бы заметить: в манере классического Мефистофеля. Другой определил бы это словами попроще. Но смысл был бы один: «товарищ» уже не только надумал, но и задумал.
– Плохо дело. И – очень даже неплохо. Ты, Полковник, выясни всё о её сыне – и поскорее.
– Слушаюсь. Можно продолжать? Так, что тут у нас ещё? Ага: есть ещё пара бывших учительниц с высшим образованием, один действующий коммунист и один работник независимого профсоюза. Пара «челноков» – ну, эти вряд ли будут соваться «в политику». Ну, и несколько – точнее, четверо – пожизненных горлопанов. Так сказать, «несгибаемых борцов за правду». Все четверо – пенсионеры.
– А «молодёжь» не старше семидесяти имеется?
Полковник снова «нырнул» взглядом в записную книжку.
– Виноват: оплошал. Не все четверо горлопанов – пенсионеры, а только трое. Один – среднего возраста. Все остальные из категории «моложе шестидесяти» – молодые мамаши. Ну, и разумеется, их мужья. Таковых всего набирается две дюжины. Эти представляют некоторую проблему. Во-первых, кто-нибудь из них всё время торчит во дворе. А во-вторых, площадка-то, всё-таки – детская. Значит, есть личная заинтересованность.
