>Белогоров. Выпей воды, Надя.
>Надежда. Да, пожалуйста, дай мне воды. (Пьет и плачет.) Не обращайте внимания. (Плачет.) Я сейчас… Я полежу на диване. Помоги мне, Леня.
Белогоров и Тарасовна ведут Надежду к дивану. Кирилл стоит, опустив голову. Белогоров подкладывает жене подушку под голову, по привычке щупает пульс.
>Марина. Папа, я принесу лекарства. Что нужно?
>Белогоров. Ничего. Внезапное потрясение, к тому же три бокала шампанского – один за другим. Через пять минут твоя мама встанет здоровей прежнего.
>Кирилл. Леонид, я этого не хотел…
>Белогоров. Конечно, не хотел, чудак. И плохого тоже ничего нет. Выпьем?
>Кирилл. Пока не хочу.
>Тарасовна. Убирать, что ли?
>Белогоров. Оставь закуски и бутылку. А тебе, Маринка, задание – спать.
>Марина. Я не уйду, пока мама не встанет.
>Белогоров. Маринка, тебе давно пора.
>Марина. Можешь сердиться сколько хочешь, а я не уйду, пока маме плохо. И я уже не маленькая, не будет катастрофы, если лягу на час позже.
>Надежда(поднимается). Вот я уже встала, не нужно ссориться. Можешь спокойно отправляться спать.
>Марина. Тебе на самом деле лучше, мама?
>Надежда. Мне не лучше – мне хорошо. Я давно, давно уже не была такой счастливой! Можешь мне поверить, дочка.
>Марина. Ты вдруг так побледнела…
>Надежда. Сама не понимаю, что произошло. (Смеется.) Напугала вас?
>Марина. Разреши мне еще посидеть с вами.
>Надежда. А вот этого не разрешу. Тебе пора спать.
>Марина. Почему вы все считаете меня ребенком?
>Надежда. Наоборот, сейчас я разговариваю с тобой как со взрослой. Ко мне и отцу пришел самый дорогой наш друг, который исчез с наших глаз еще до твоего рождения. Нам нужно о многом поговорить. И всякий человек, кроме нас троих, будет нам мешать. Ты не обиделась, дочка?
>Марина(поспешно). Нет, мама, что ты! (Обращается сразу ко всем.) Спокойной ночи.
>Все(несколько вразнобой). Спокойной ночи.
>Тарасовна. Я немного прибрала, остальное сделаю утром. Коньяк в шкафчике.
>Белогоров. Спасибо, Тарасовна. (Достает коньяк.) Выпьем, Кир? (Наливает две рюмки.) Тебе не предлагаю, Надя.
>Надежда. Мне и не надо,
>Кирилл. Твое здоровье, Надя! (Пьет, ставит рюмку.) Теперь спрашивайте – отвечу на любые вопросы.
>Надежда. Ты в Москву насовсем?
>Кирилл. Нет, приехал в отпуск. Живу на севере Якутии и, видимо, пробуду там еще несколько лет. Надо поднакопить деньжат, прежде чем вернуться к пенатам…
>Надежда. Ты женат? А дети?
>Кирилл. Женат, есть сын. Ему два года.
>Надежда. Ты счастлив?
>Кирилл. Как тебе сказать? Я об этом не задумываюсь. Возможно, это и значит быть счастливым.
>Надежда. Кто твоя жена?
>Кирилл. Она геолог, приехала к нам после окончания Ленинградского горного. Живем с Таней мирно, характер у нее как раз такой, какой нужен сумасшедшим мужьям.
>Белогоров. Ты считаешь себя сумасшедшим?
>Кирилл(он опять рисуется). Ну, нормальным меня мало кто посчитает – даже если я буду об этом просить. Тебя это удивляет?
>Белогоров. Ты понимаешь, мы ничего не знаем о тебе с тех пор, как случилось это несчастье…
>Кирилл. О тюрьме я уже говорил. Десять вычеркнутых из жизни лет – вот моя тюремная жизнь.
>Белогоров. А Якутия? Ты был там семь лет?
>Кирилл. Пошел восьмой. О Якутии можно говорить много, место интересное. Для любителей трудностей – испытательный полигон. Климатический, житейский, культурный. Для ясности: трудности я преодолеваю в общем без надрыва и паники, но люблю не слишком. При подходящем случае переберусь поближе к родному меридиану.
