– Какие же вы дураки, болваны…!!!
– Чего ты орешь? Скажи толком, в чем дело?
– Иду я, глядь, а на нашей тропинке стоят двое и ухмыляются.
– Кто?
– Я не стал разглядывать.
– Надо преградить им путь! – воскликнул Серёга.
– Не надо, – сказал Сашка Караваев, кивком указывая на тропу.
Двое вышли из-за ёлок. На лицах торжествующие улыбки.
– Ну вот, выследили! – сказал один из мальчишек.
– И что дальше, – прищурив один глаз, поинтересовался Караваев, или, как все звали Сашку – Кэра. Репутация у него была довольно внушительная. Кэру-Мохорку откровенно побаивались. Множество приводов в милицию, участие в довольно крупных потасовках с лавшинскими6 ребятами. Поэтому гости наши заметно трухнули.
– Ничего. Просто так.
– Ну и идите отсюда просто так, только не заблудитесь, – голос Кэры звучал спокойно, но довольно угрожающе.
– Пойдем, Вась, чёрт с ними.
Незваные гости ушли. Долго еще стояли мы, прислушиваясь.
– Что будем делать? – тихо спросил Пантелеев.
– Вигвам будем делать! – ожесточенно отозвался Мишка.
– Ну, мы пошли работать, – сказал Серега.
– Подождите. Лимонад разопьем, и тогда за работу. Расселись по кругу. В этот момент опять послышался хруст снега и на поляну вышел Олег Киклевич.
– Я тут пацанов встретил! Так странно глянули на меня. – Мустанг сел в круг, вытащил из-за пояса топорик, и не глядя, кинул его за спину. Раздался звон битого стекла. Сова метнулся на звук, и лес огласил протяжный стон.
– Су-у-у-к-а-а-а!
– Что, лимонад? – подался вперед Кэра.
– Да! – плачущим голосом оповестил Картошка.
– Одну?
– Обе-е-е!
Олег сидел нахохлившийся, с втянутой в плечи головой.
– Вот и попили лимонадику! – Серега встал и махнул своим. – Пошли работать.
Мишка смеялся, прикрыв лицо руками, Юрка был серьезен, Картошка неистовствовал.
– Ну, что ж. Белый Мустанг возмещает утрату. Плюс наказание за неосторожное обращение с оружием. И того – четыре бутылки лимонада. – Великий Бобр был непреклонен.
– Ничего не поделаешь, всё законно, – пожал я плечами. – Впредь надо быть осторожней.
Мустанг насупился, но молча проглотил постигшее его справедливое возмездие. Могло быть и хуже.
За работу, попервоначалу, принялись дружно. Мы с Мишкой взялись за сооружение клапана – как нам казалось, самой сложной части покрытия каркаса. Материал когда-то служил покрышкой для кабины грузовика. Ужасно трудно его сшивать. Сперва надо проколоть толстенный слой дерматина, начиненный из нутрии ватой, затем пропустить через отверстие плохо гнущуюся проволоку. И всё это на высоте выше нашего роста. Одним словом, мучения невероятные7. В это самое время, устав от трудов праведных, младшие наши современники развлекались, играя в снежки.
– Великий Бобр, замени меня, – обратился я к застывшему у костра, в позе мыслителя, Юрке.
– У меня, нафиг, ноги промокли!
– Причем здесь ноги? Ты руками работать будешь.
– Неприятно.
– У меня тоже ноги промокли, и что теперь?
– Я устал.
Здесь я окончательно разозлился.
– Что, мне больше всех надо, что ли? – чуть ли не заорал я.
Швырнув кусок брезента, направился к выходу из лагеря, но навстречу вышел Кэра, неожиданно возникший из-за ёлок.
– Чего вы орёте? – поинтересовался он.
– Да ну их! – в сердцах махнул я рукой.
– А у нас тоже драка. Серж разобиделся и ушел.
– Как ушёл! – выдохнули все разом.
– Вот так и ушел, ножками. Плюнул, послал всех, и ушел.
– А причина?
Кэра многозначительно промолчал. В общем, все поняли.
