Ох, мамочки! Это то самое? Это так… на самом деле так волшебно!
Егор целует меня, гладит, шепчет ласковые глупости, которые я с трудом могу разобрать. Называет своей девочкой, говорит, что давно мечтал об этом.
Лгунишка! Конечно же нет!
- Конечно да, глупенькая, неужели ты сама не замечала?
Усмехаюсь. Замечать то, что Егор обо мне мечтает?
Мечтает свести с ума, сжить со свету, избавиться обо мне мечтает! Вот в этом я была уверена!
Доводила его до скрежета зубовного!
- Глупая… доводила, да, знаешь почему?
- Почему? – наивный вопрос, и его сильный толчок выбивает длинный стон, и волну обжигающего удовольствия.
- Вот поэтому! Потому что хотелось прижать тебя к стенке, задрать юбочку и… вот так, понимаешь? Вот так! Сильно. Глубоко! До гланд! Слышишь? Чтобы понимала, ведьма, что ты моя! Вся моя! Только моя!
Ох, как же мне хорошо!
Представляла ли я занятия любовью раньше? Да, конечно. И думала об этом много, наверное, даже чересчур, для юной девы…
Но я не думала, что будет вот так.
Это безумие. Сумасшествие.
Когда боль забывается, дискомфорта нет, когда на второй план уходят предрассудки и стыдливость.
Когда остается только он. И я. Когда мы становимся одним. Неразделимым.
Мне хорошо. Но я понимаю, что не смогу расслабиться до конца сейчас. Испытать высшее наслаждение.
А Егор, чувствую, уже не в состоянии сдержаться.
- Любимая… прости меня…
- Да… да… ох…
Это… это на самом деле нереально круто, когда ты понимаешь, что именно из-за тебя твой любимый человек испытывает такое удовольствие. Что именно ты даришь ему этот кайф, эти эмоции, эти чувства.
Вы одно целое. И его блаженство ощущается как свое собственное.
И это невероятно.
- Малышка, моя, сладкая девочка… Любимая моя…
Мы долго целуемся. Очень долго. А потом…
- Егор, я… ты не обидишься?
- На что?
- Я… может, мы поедим?
Он смеется тихонько.
- А я боялся, что, если предложу – обидишься ты. Я голодный как волк! Стая волков!
- О, стая волков – это круто, это я бы попробовала!
- Ах ты… негодяйка! Ты принадлежишь вожаку, ясно?
- Я твоя истинная, да?
- Именно. Истинная. Давай поедим, рыба и мясо, кстати, получились очень вкусными.
Но сначала он приносит влажное полотенце. И мне совсем не стыдно. Наоборот. Мне просто офигенно приятно, что он за мной ухаживает!
Рыба и правда очень вкусная, и мясо, и всего много. Мамины салаты и закуски тоже на высоте.
И детское шампанское стреляет почти как взрослое, а Егор говорит, что мы отмечаем Новый год по Парижскому времени, или Португальскому.
Мне больше нравится быть в Париже, конечно. Хотя, наверное, и в Португалии есть свои плюсы.
Потом мой любимый лучший друг брата предлагает пойти в душ, я соглашаюсь, наивно полагая, что мы будем только мыться.
И совершенно не представляя, что в душе можно делать вот так (стыдливо прикрывая щеки).
Нет, конечно, я знала… но не знала! Ах-ха, сама над собой посмеиваюсь, но, кажется, моя наивность и невинность заводят Егора, превращая в реального альфа-самца.
И я… я еще больше таю, плавлюсь, растекаюсь, опять становлюсь одним целым, хотя он бережет меня и не делает того, что хотел бы сделать.
Я кайфую. Улетаю. Окончательно взрываюсь снова на пушистом ковре, обалдевшая от того, что можно испытывать такое наслаждение. Так глубоко и так остро!
Лежу, просто не в состоянии шевелиться, а мой мужчина бесстыдно меня разглядывает.
- Что? – меня хватает только на короткий вопрос.
- Ты такая невероятная, Варька. Неужели ты теперь моя?
