Читать онлайн Николай Максиков - Многоцветие любви. Стихи и поэмы

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Пока под сонмищем миров…»

Пока под сонмищем миров

Земных я дел громажу груды —

Родных Морецких хуторов

Святую благость – не забуду.

Сюда являюсь зачерпнуть

Водицы чистой в струях речек.

Передохнуть. И снова в путь!

И на душе немного легче.

«Где неба спящего венец…»

Где неба спящего венец

Легко окутан млечной дымкой,

Оттуда, сверху, невидимкой

Мне шепчет на ухо отец:

«За всё, что для тебя не смог,

За то, что взрослым стал до срока —

Не осуждай, прости, сынок,

И не кори меня и Бога».

А голос мой в ответ звеняще:

– Ты говори со мною чаще!

Речка Вязовка

Не видна порою взорам —

Пересохли рукава.

Но затейливым узором

Вяжет речка кружева.

Меж полянок краснотала,

Средь шатров степных холмов

Как на нитку нанизала

Бусы сёл и хуторов.

И хранит она поныне

В царстве плёсовых глубин

Мне неведомый в помине

Блеск загадочных рыбин.

Ночь июльской ворожеей

Лунный свет в неё нальёт,

Чтобы судеб отраженья

Видеть в струях чистых вод.

Ни паромов, ни вокзала

Нет у берега реки.

Для кого ж она вязала

В косах вётел узелки?

«А в чём блаженство жития?»

А в чём блаженство жития?

В том, чтобы там, у края кручи

Повыше влезть на дуб могучий

И возгласить: «О, Русь моя!

Услышь меня! Я – твой поэт!

Ты не меня ль призвать хотела?

Ведь счастью моему предела,

Как и тебе – предела нет!

Пока живу – тебя я славлю!

И руки свив о ствол в кольцо

Ветрам бесстрашное лицо

И дню грядущему подставлю.

«Ах, зачем для похвальбы…»

Ах, зачем для похвальбы

Поднялись в лесу грибы?

Из-под листьев рыжеватых

И иголочек примятых!

Грузди, рыжики, опята!

Налетай, спеши, ребята!

Таня, Маня и Сережка —

Наполняй скорей лукошко!

За какой-нибудь часок

Полон верхом туесок!

Вслед лисички голосили:

– Почему про нас забыли?

«Отчего, скажи, река…»

Отчего, скажи, река,

Струй твоих печаль легка?

И ответила, черна,

Тихим шелестом она:

«Пусть весёлых мыслей ток

Серебрит поверх поток.

Ну, а в омуте без дна —

Скроет беды глубина».

Чтоб суметь достичь морей

Нужно ль речке быть добрей?

Поэт и Родина

Он любил её так,

что спирало дыханье

и в смущённом волненье

спекались слова.

Были очень к лицу

снеговые меха ей

и берёзовых рощ

меж озёр острова.

А когда из-за гор

наползала лавиной

на святые края

чужеземная рать,

Он вставал, как герой

полу-сказки былинной,

Чтобы вновь за неё

наяву умирать.

Он теперь постарел:

поубавили годы

и в глазах синеву,

и остроты углов.

Лишь порою ночной

от ненужной породы

он шлифует пласты

зарифмованных слов.

В них опять о любви —

неизменная тема.

Лишь единственный лик

сердцу верному мил.

Но ложится в ковыль

нерешённой дилемма:

Нет, не любит она.

Так за что он любил?

«Мне родня осенний вечер…»

Мне родня осенний вечер:

Он непрочен и не вечен,

Загулял в лугах густых.

Я и сам тоской отмечен:

Вот уже любовь не лечит,

Звонкий голос поутих.

Но пока друзья мне рады,

Огонёк добра и правды

Светит в сумерках души.

Слышу я: «Пока ты в силе,

Напиши о том, как жили.

Как любили – напиши»…

«Я родом оттуда…»

Я родом оттуда,

Где степи вокруг

И в звёздах, как чудо —

Не месяц, а струг.

Плывёт он по небу,

Сверкает, форсит:

И были, и небыль

На землю трусит.

В минуту рассветную

Там, у ветрил,

Рифму заветную

Мне подарил.

Нечаянное воспоминание

Иду со школы и с пригорка

Машу встречающим меня.

– Ну, не иначе, вновь пятёрка! —

Рассудит радостно родня.

Простая, солнечная сценка.

Как много лет тому назад

Была она. Моим оценкам

Кто в этом мире снова рад?

«Начинаю с чистого листа я…»

Начинаю с чистого листа я,

Из родных исхоженных глубин.

Ластится у ног трава густая

И горит рябиновый рубин.

Родников блестящие корытца

Прожужжав, легко волнует шмель.

И по-русски хочется напиться,

Только слишком крепок этот хмель.

Слишком цепок дух степного края,

Он несёт немыслимую боль

Так, что сердце плачет, замирая,

Запустив печальную юдоль.

Позабуду я про всё до срока,

Припаду к полынным бугоркам.

Что ты шепчешь с северо-востока,

Ветер, здесь притихшим старикам?

Не меня ли снова птичья стая,

Закружив, зовёт опять в полёт?

Всё, пора. Да вот трава густая

Мне ступить ни шагу не даёт.

У роковой черты

Есть заряд,

Лишь не хватает спички,

Чтоб обряд

Окончил Сатана.

Чтоб собравшись после переклички

Злые силы рявкнули:

– Война!

Есть обрыв.

Лишь шаг и песня спета:

Дымом скрыв

Печальный образ свой,

Чтоб в небытие ушла планета,

Если промолчав, не крикнуть:

– Стой!

Счастье

Не гадаю: долго, нет ли

Дни летучие считать.

Жизни путаные петли—

Чем тебе не благодать?

Чем не счастье – приумножить

Звонкой песней шум весны,

Каждой клеточкою кожи

Духов чувствуя лесных?

От родного взора млея,

Пить парное молоко.

– Ах, ты, мать моя, Рассея!

Как живёшь, душа?

– Легко!

Мой путь

Далью ясной ли, отлогой,

Крутизною гор —

Я иду своей дорогой,

На подъёмы скор.

От рассветного пролога

До закатных дней —

Мне мила моя дорога!

Хорошо на ней!

Пусть во льдах суровых стыну,

Пусть еда горчит —

Никому подставить спину

Не боюсь в ночи.

Настежь в доме двери, окна,

Не в чести засов

И душой открытой соткан

Мой родимый кров.

Расточаю слог за слогом

Светлый рой стишат:

Чист всецело перед Богом

С головы до пят.

Олень

Я вижу, как в его глазах

В мгновенье ока вызрел,

Сковавший волю, жуткий страх —

Он ждёт: вот грянет выстрел!

Красавец замер, чуть дыша,

Пока во власти рока

Прощалась робкая душа

С красой земной до срока.

Самой бедой отмерен срок.

Струится пар в колечки.

Взведён натужено курок,

Не знающий осечки.

Сощурен глаз: холодный, злой —

Мишень стрелку открыта!

И вдруг… отпущенной стрелой

Взметнулись вверх копыта.

Винтовка выбита из рук,

В сугробе сам, тем паче…

Всё дальше в лес: «тук-тук!», «тук-тук!» —

Живое сердце скачет.

Три мгновения жизни

Пролетела стрела сентября

И застыла в соломенном стоге,

Золотистым огнём растеряв

Оперенье своё по дороге.

Октябрёвый рябиновый шар

Прокатился вдогонку над лесом.

Загулял, забуянил пожар

В многоцветном шатре поднебесном.

Глядь – укутанный в серую хмарь,

Размочив сучковатый носище,

Уж вовсю разрыдался ноябрь

Над пустынным своим пепелищем.

Но прохлада тускнеющих дней

Вдруг скользнёт, обжигая, по вене

И поймёшь: жизнь гораздо длинней

Трёх коротких осенних мгновений.

Переводы

Я и ты

Фридрих Хеббель

Приснившись друг другу,

Любя, пробудились.

Но тщетно: по кругу

Вновь в ночь возвратились.

Душою и телом

Мы сны рвём поспешно.

Но став одним целым —

Умрём неизбежно.

Росинки на лилии,

Сны будто наши…

Слившись в идиллии,

Катятся в чашу

Не говори печальними очима…

Лина Костенко

Не говори печальными глазами,

То, что не могут вымолвить слова.

Так чувства возникают нежно сами.

Так тишь перед грозой всегда нова.

Ты сон или виденье идеала,

Иль просто злая магия чела…

Смотри: какая радуга стояла!

Какая пропасть через нас легла!

Я не скажу и в памяти – любимый

Меня ты вспомни, вглядываясь в высь:

Как две судьбы брели, казалось, мимо.

На перепутье судьбы обнялись.

Не умирает умирающий

(1924)

Поль Элюар

Она всегда рядом:

моими руками

гладит волос водопады

и цвет наших глаз похож.

Поглотив мою тень облаками,

Оправдывает грабёж.

Она никогда не спит

и мне не даёт,

мечтая солнца зенит

испарить через звёздный шрифт.

Смеяться и плакать зовёт,

при этом сама – молчит.

Cекрет любви

Уильям Блейк

Никогда не пытайся слова о любви

говорить ненароком смело.

Нежным ветром рванётся, зови – не зови:

что поделаешь? Улетела!

Ведь когда рассказал о любви своей вдруг,

отворив нараспашку сердце,

то дрожащий, холодный, ужасный испуг

её робкое выгнал тельце.

Но оставив меня горевать одного,

тосковала одна недолго:

её путник нашёл; не сказал ничего.

Лишь со вздохом восславил Бога.

Время выбора

Каждому выбор дан —

Совестью выверить дух.

Друг мой ушёл на майдан —

Какой он теперь мне друг?

Плавится под огнём

Повергнутая мораль.

Как же мы так живём —

Закрученные в спираль?

Целится между глаз

Зажатый в руке кистень.

Завтра не станет нас.

И будет ли новый день?

На перепутье стран

Снова коричневый цвет.

Где же ты, мой майдан?

Лишь тишина в ответ.

О добре и зле

Два садовода разошлись идейно,

По-разному ответив на вопрос:

Крапиву ли сажать первостатейно

Или кусты благоуханных роз?

Один считал, что нет альтернативы,

Пока вокруг невежество и смрад.

Единственная польза – от крапивы,

Её легко воспримет голый зад!

Другой у дома своего затеял

Великолепный развести цветник,

Чтобы прохожий, добротою млея,

К бутону ароматному приник.

Какую предпочесть тут перспективу?

Какие в споре подобрать ключи?

Случилось так, что буйную крапиву

В насмешку кто-то вытоптал в ночи.

Вы скажите: «Ну, вот! Теперь уж точно

Свершилось зло. Его не побороть!

Тогда зачем цветник всё той же ночью

Своей слезою оросил Господь?

Заосеняло

Завечерело.

Захолодало.

Яблоком зрелым

Солнце упало.

Сжатое просо.

Грабли у стога.

Звёздно и росно.

Дивно и строго.

Светит плешиной

Лес полинялый.

Замельтешило.

Заосеняло…

Такое милое кино!

А напомнила мне вдруг кого ты —

Не успел догадаться. Темно.

Ну, какие в субботу заботы?

Не пойти ли нам вместе в кино?

Не одета? Да полно уж, враки!

Твой по-детски, наивен обман.

Ведь и сам я – отнюдь, не во фраке!

Для чего он? Глазеть на экран?

Мы пройдёмся заснеженной бухтой;

И пусть в спину гадает народ:

Ты – без адреса девушка будто,

А я парень с Заречной. Идёт?

Малая родина

– Приехал всё же?

Прямо из столицы?

Ну, а у нас тут, видишь, не Париж…

Ты вот, родимый, рожь-то от пшеницы

Уже, признайся, и не отличишь?!

Старик Семёныч щурится лукаво,

Для вида раззадоривая пыл.

Да, было всё: заботы, деньги, слава.

Но пахнет как деревня – не забыл!

А всё-таки от этих вот вопросов

Смутился я, в раздумье замолчав,

Хоть рябь заросших карасёвых плёсов

Мне не устала сниться по ночам.

И каждый куст, и камни, и овраги

Упрямо в память врезавшись, живут.

Но я лишь гость для родины-бедняги,

А мыслями и делом – я не тут.

Беседы наши убегают в полночь

И пьяная трезвеет голова:

Конечно, прав премудрый дед Семёныч.

Ну, а душа? Да и она… права!

Солнышко родимое

Вечерами воздух чист и звонок.

По-сазаньи шепчутся пруды.

Солнце, как нашкодивший котёнок

Замирает, стихнув у воды.

А волна – родимому услада!

Улеглось светило на бочок

И трепещет буруном прохладным

Огненный весёлый язычок.

А с утра опять лучом раскосо

Полыхнёт, раздвинув берега,

Молочком парным туманов росных

Выйдя умываться на луга.

Нечаянная встреча

Никто из нас воспоминаний стаю

Позвать в своё гнездовье не спешил.

– Давайте я вам лучше погадаю

По линиям измученной души.

Там, где зима дорожки забелила —

Никто уже не в силах отыскать

Ни ту, что вас так преданно любила,

И ни того, кто смел её предать.

Я расскажу о том, как полем странствий

Искали вы в тумане долгих лет

В кричащем одиночеством пространстве

Встречающий знакомый силуэт.

Печати с ваших тайн я не нарушу,

Сочтите за нелепейшую бредь:

Вы столько раз закладывали душу,

Чтоб сердце ледяное отогреть!

– А будет что? А может быть, не поздно

Исправить перекрученный финал? —

Вы со слезами дарите мне розы.

А я гадаю: «Всё-таки узнал»?

Весенний привет

По-собачьи солнце лижется,

Тает мокрая лыжня.

А весна – смешная лыжница:

– Догони! – кричит, дразня.

Побегу, да вмиг распутица

Развезёт вокруг пути.

Первоцвет в саду распустится,

Так, что шагу не пройти!

– Ха-ха-ха! – несётся из лесу,

– Не догнал?

– Конечно, нет!

И с горы с ручьями вниз несу

Дня весеннего привет!

Любимая

Нашей жизни ветра

неуёмны и злы,

О покое я бредить

могу лишь.

Но ты любишь меня

и мои кандалы,

обливая слезами,

целуешь.

Сколько раз я в поход

уходил за порог,

в океане кровавом

топя свою душу.

И когда обо мне

забывал даже Бог,

Ты маяк зажигала

на суше!

Для тебя не важны

ни богатство, ни власть

И в неведомых чувствах

сгорая,

Сколько раз ты вела,

не давая упасть,

Меня в край

Вперед

Читать онлайн Николай Максиков - Многоцветие любви. Стихи и поэмы

Похожие книги