– А Оракулы? – спросил Шуберт. – Как же их Орден?
– Ох, и замахнулся ты… – сказала Зера. – Эти отшельники на своём острове даже между собой конфликтуют и, в принципе, крайне опасны. Они оказывают услуги и той, и другой стороне, и волнует их только вознаграждение. В потенциале это лишь вопрос времени, когда они полностью перейдут на сторону Тленных. Сейчас на нас работают люди из их Ордена, и они оказывают нам платные услуги по договору. Оракулы всегда следуют своему договору, чем так высоко и ценятся.
Шуберт задумался: «Вопрос времени… значит, всё-таки враги».
– Ты не подумай, есть ещё одна, крайне существенная преграда к их полному сотрудничеству с Тленными: Оракулам важны Купола, поскольку их технологии магии завязаны на Куполе. Это единственное, что сдерживает их от полного перехода на сторону Тленных, поскольку, сам знаешь, будь воля Тленных – была бы сплошная Пустошь.
– Как ты в этом всём выживаешь? – спросил Шуберт.
– А как выживаешь ты среди лживых предателей? – резко спросила Зера.
Шуберт понял, это был вопрос с намёком. Ведь действительно, он один из немногих, кто остался жив, и, учитывая спонтанность обстоятельств, это выглядело крайне подозрительно.
– Я выполнял волю Йогана, Зера. Покинуть Суд Вардиха – это был его приказ.
Зера замерла, словно пыталась оценить: правда это или ложь.
– Прости, я лишь хотела убедиться, – ответила она.
«Она всех проверяет, – подумал Шуберт, – даже меня». Шуберт особо скорбил по гибели Йогана, он действительно был ему близким другом. Может, даже ближе, чем Зере, ведь Йоган воспитал Шуберта и практически взял его с улицы одиноким сиротой. Йоган дал ему всё, всё, что он сейчас имеет. Положение, образование, статус. Просто потому что поверил в него. А теперь… теперь его нет…
– Ты будешь передавать данные Империума мне лично, – сказала Зера, – мои люди осведомят тебя, как правильно выполнять инструкции.
Зера холодно писала документы. Вскоре собрала некоторые в папку и дала ему:
– Вот, тебе на ознакомление выдадут информацию по моему запросу. Ты узнаешь все детали. А что касается роботов, мы ещё будем решать.
Шуберт с особой грустью взял документы и встал. Он понял: Зера ему не доверяет. Теперь, без его единственного друга, Йогана, Шуберт абсолютно одинок.
– Шуберт, – кликнула его Зера в конце, пока он не успел уйти. – Прости, что я тебя проверяла. Я должна была убедиться. Я понимаю, как дорог тебе был Йоган. Просто привычки спецслужбы.
– Да, Зера, – трепетно моргнул Шуберт, слегка наклоняя голову, – я понимаю.
«Моргнул, чтобы стереть позыв пролить слёзы, – подумала Зера. – Всё равно я должна быть осторожна».
Элзас сидел на холодном камне во дворе Цитадели. Несмотря на свой возраст свыше двух тысяч лье, он выглядел молодым парнем лье 30. Длинные светлые волосы вились по ветру, а серые глаза впивали свой взгляд во всё наблюдаемое, словно хонт сканировал всё до мозга костей. Это, впрочем, так и было.
Элзас держал в свои сильных, но нежных руках золотой раскрывающийся медальон. Там были две фотографии, одна – старая, сделанная с портрета его матери. Другая – более свежая, с фотографией его единственного друга и сильного воспитателя Корбита… Он держал этот медальон крайне трепетно… Но ветер холмов Цитадели бил словно его насквозь. Там теперь пустота и одиночество. Элзасу было страшно, ведь он никогда не оставался по-настоящему один. Его скромная, но верная кампания, Корбит… Как он мог допустить его смерть…
