в самом широком смысле слова находятся под угрозой, когда каждый, хочет он того или нет, стоит перед вызовом: что лучше сохранить, свою жизнь или жизнь этого сообщества, этого столь жестоко терзаемого тела Христова? И перед лицом данного вызова вышеназванное поведение само по себе недостаточно, а в качестве примера – даже опасно обманчиво. Потому что так же, как и практикуемое абсолютным большинством населения бегство из гражданской жизни в сферу семейных или дружеских отношений, и оно представляет собой – может быть, немного более честное – отступление: отступление в гетто, добровольный отказ (резигнацию) от открытости и универсальной ответственности». «На уровне борьбы за политическую власть» ныне, по мысли Бенды, только и могут католики Чехословакии осуществить свою миссию «быть солью земли». «Если нынешнее политическое зло представляет собою прежде всего сковывающее бремя, которое каждый гражданин несет на себе и в себе, тогда единственная возможность – стряхнуть с себя это зло, вырваться из-под его власти и отправиться в дорогу за правдой. И при таких обстоятельствах каждая подлинная битва за собственную душу становится напрямую политическим актом, притом даже творчески политическим, поскольку это уже не простое „определение своих границ“ по отношению к чему-то, но сбрасывание бремени и открытие новому и неизвестному. И так, парадоксальным образом, в обществе, для которого типично массовое бегство в частную жизнь и полное равнодушие к кулисам официальной псевдополитики, можно говорить о латентной политизации, о росте политического потенциала – и христиане могли бы и должны были бы стать одним из связующих средств, посредством которых этот потенциал реализуется и приобретет видимую форму». «На основе многих указаний я убежден, что перед католиками чешских земель сейчас открыты только два пути: путь политического, и тем самым христианского падения, или же путь – хлопотный и тернистый – поиска новой, консервативно-радикальной политики»
120.
Таким образом, по мнению лидеров католического подполья Чехословакии, участие в общественном протесте являлось одной из добродетелей подлинного христианина. Эта позиция, хотя первоначально маргинальная, в силу активности этих людей постепенно завоевывала сторонников.
2.3. Кардинал Франтишек Томашек: становление символа
Ключевой фигурой религиозного сопротивления в Чехословакии в социалистический период является, безусловно, пражский апостольский администратор, а позднее архиепископ и кардинал Франтишек Томашек. К 1989 г. он стал настоящим духовным авторитетом и символом независимости католической церкви в Чехословакии. К этому приложили значительные усилия и активисты подпольной церкви. Следует, однако, сказать и о том, что предшествовало назначению Томашека на главную епископскую кафедру Чехословакии.
В 1963 г. начались переговоры чехословацкого правительства с Ватиканом, которые вели Карел Груза, глава Секретариата по делам церкви при Министерстве культуры, и Агостино Казароли, на тот момент священник, сотрудник Государственного секретариата Ватикана121. Спустя два года стороны пришли к решению, что архиепископ пражский и примас чешский Йозеф Беран, прославившийся своей неуступчивостью в переговорах с коммунистическими властями и в этой связи уже с 1949 г. подвергавшийся интернированию в различных местах Чехословакии, навсегда покинет страну и переселится в Ватикан, а пражским апостольским администратором будет назначен Франтишек Томашек.
