Из-за кустов послышался тихий возглас: очевидно, мальчик испугался, когда большой дядя чуть не упал. Аполлон никак не мог взять в толк, чем заинтересовал этого малыша. Он выполнял ту же нудную и утомительную работу, что и остальные садовники, однако мальчик наблюдал только за ним. Вообще-то Аполлон заметил, что с каждым днем Индио боится его все меньше и прячется совсем неподалеку, вот как сегодня: укрылся в кустах всего в нескольких футах от него. Создавалось впечатление, что мальчик хочет с ним познакомиться и делает так, чтобы его заметили.
Аполлон наклонился, поднял с земли оснащенное длинной рукояткой тесло, взмахнул им над головой и с силой вонзил в мягкую землю у корневища обгоревшего пня. Тяжелое орудие издало смачный глухой звук: удар пришелся по толстому корню.
Отерев вспотевший лоб рукавом рубахи, Аполлон высвободил тесло и замахнулся снова.
– Нарц, – раздался из кустов свистящий шепот.
Губы Аполлона дрогнули в улыбке. Индио выбрал себе в напарники не слишком-то опытного друга-шпиона. Судя по всему, левретка не понимала намерений своего юного хозяина и в этот самый момент выбежала из укрытия, уткнув мордочку в землю, куда больше заинтересовавшись каким-то запахом, нежели отчаянным шепотом Индио.
– Нарц! Нарцисска!!
Аполлон вздохнул: ну не мог он сделать вид, будто не заметил собаку: да, он нем, но не слеп и не глух.
Левретка тем временем неторопливо подошла к его ногам. Очевидно, за ту неделю, что Индио за ним шпионил, собачка утратила всякий страх, а может, ей просто наскучило сидеть на одном месте. Как бы то ни было, она понюхала пень и тесло, а потом вдруг резко села и принялась энергично скрести лапой ухо.
Аполлон протянул собачке руку, чтобы тоже понюхала, но глупое животное испуганно отскочило в сторону, а из-за того, что берег пруда был слишком близко, ее задние лапы заскользили по тине и, скатившись вниз, левретка упала в воду.
– Нарц! – Выскочив из своего убежища, мальчик бросился к пруду с округлившимся от ужаса глазами, но Аполлон выставил руку, преградив ему путь.
– Она утонет! – истерично выкрикнул малыш и попытался проскользнуть под рукой.
Подхватив ребенка на руки, Аполлон отнес его подальше от кромки воды, опустил на землю и, положив руки на плечи, наклонился, чтобы заглянуть в глаза. Сейчас сильнее, чем когда-либо, он страдал из-за своей немоты. Не в состоянии объяснить, что намерен предпринять, он решил, что лучше испугать, и зарычал. Уж пусть лучше малыш замрет от страха, чем утонет в попытке спасти собаку.
Индио и правда онемел и судорожно сглотнул.
Тем временем Аполлон поспешил снять ботинки, рубашку и жилет, не спуская глаз с мальчика, и тот, наконец, кивнул:
– Да, пожалуйста! Пожалуйста, спасите ее!
Не мешкая больше ни секунды, Аполлон шагнул в пруд. Собачка как раз появилась на поверхности, но вместо того, чтобы пытаться плыть, в панике била лапками по воде. Ухватив за холку, Аполлон поднял ее над поверхностью пруда. Выглядела собачонка довольно жалко: вода струями стекала с ее тонкого, как у крысы, хвоста и висячих ушей.
Пока огромный дядя брел к берегу, Индио напряженно наблюдал за ним. Вот он поднял с земли свою рубашку, завернул в нее дрожащую собачку и протянул сверток хозяину.
Индио тотчас же прижал левретку к груди с блестящими от слез глазами, а та, заскулив, принялась облизывать его подбородок. Оторвав взгляд от дрожащей в его руках собачки, мальчик посмотрел на Аполлона.
