– Спасибо.
Левретка закашлялась, поперхнулась и, широко открыв свою узкую пасть, исторгла на рубашку поток мутной воды.
Поморщившись, Аполлон отыскал видавшую виды холщовую сумку. К счастью, он не доставал оттуда блокнот, поэтому тот не промок. Подавив дрожь, Аполлон присел на корточки и порылся в сумке, где лежал завернутый в чистую тряпицу пирог с мясом, оставшийся от обеда. Аполлон выпрямился во весь рост, и собачка тотчас же свесилась с рук своего хозяина и принялась жадно принюхиваться к свертку. Развернув тряпицу, Аполлон отломил кусочек и протянул собаке. Левретка выхватила угощение из его пальцев и тут же проглотила.
Аполлон едва не рассмеялся.
– Она любит корки, – робко пояснил мальчик.
Аполлон кивнул в ответ и протянул собаке еще кусочек.
– А еще она любит хлеб, колбасу, курицу, зеленый горошек, яблоки и сыр, – добавил Индио, заметно осмелев. – Однажды я дал ей изюма, но он ей не понравился. Это ваш обед?
Аполлон отдал собаке остатки пирога, та с жадностью проглотила лакомство и принялась тыкаться носом в его ладонь в поисках крошек. О недавнем купании в пруду, похоже, было забыто.
– Вы не ответили. Неужели отдали Нарцисске свой обед? – сказал Индио, поглаживая свою любимицу по голове. – Вы… вы так любите собак?
Только сейчас Аполлон заметил, что у мальчика глаза разного цвета: правый – голубого, а левый – зеленого.
– Нарцисску мне подарил дядя Эдвин. Он ее в карты выиграл. Мама говорит, что ставить на кон щенка – ужасно. Нарцисска – левретка, или итальянская борзая, только ее привезли не из Италии. Мама говорит, что итальянцы любят крошечных собачек. Когда она была щенком, я думал, что это мальчик, и назвал Нарциссом, потому что это мой любимый цветок, а потом мне сказали, что она девочка, вот и…
Нарцисска начала вырываться, и Индио осторожно опустил ее на землю. Собачка выбралась из складок ткани, встряхнулась и подняла лапку, испачкав край рубашки.
Аполлон вздохнул: ну вот, теперь рубашку точно придется стирать.
Индио тоже испустил вздох.
– Мама говорит, что я должен ее воспитывать, чтобы она подчинялась командам. Только вот… – Мальчик погрустнел. – Я не знаю, как это делается.
Аполлон закусил губу, чтобы сдержать улыбку, и перевел взгляд на мальчика, который смотрел на него своими доверчивыми разными глазами.
– Меня зовут Индио. Мы с мамой и няней живем там. – Он указал рукой на видневшееся в отдалении здание театра. – А няню зовут Мод. – Мальчик помолчал и вдруг спросил: – Вы что, не можете говорить?
Аполлон медленно покачал головой.
– Я так и подумал. – Сдвинув брови, Индио погрузил мысок ботинка в грязь. – Как вас зовут?
Ответить на этот вопрос он все равно не мог, поэтому просто взялся за работу. Аполлон потянулся за теслом, ожидая, что мальчик бросится наутек, но тот лишь отошел в сторонку, с интересом наблюдая за происходящим. Собачка неподалеку энергично копалась в грязи.
Аполлон промок и замерз на ветру, поэтому за работу взялся с удовольствием. Он уже занес тесло над головой, как вдруг услышал:
– Я буду звать вас Калибан.
Аполлон развернулся и удивленно посмотрел на мальчика, и тот, неуверенно улыбнувшись, пояснил:
– Это из пьесы про волшебника, который живет на диком острове, и там же живет Калибан. Он такой же большой, как и вы, только может говорить. Вот я и подумал… Калибан[3].
Аполлон беспомощно смотрел на мальчика, пока тот говорил, собачка, основательно вымазавшись, к чему-то принюхивалась. Ну как быть в этой ситуации? Ведь малыш наверняка еще не умеет читать. А нужно ли им общаться? Небезопасно ли? Ведь он скрывается от правосудия, за его голову назначено вознаграждение. К тому же мать мальчика ясно дала понять, что не желает видеть его рядом со своим сыном. Да и какой от него толк? Немой бедный работяга, преступник…
