– Алёна! – слышу я окрик от дверей балкона и отчего-то облегченно выдыхаю.
Выпутываюсь из рук Дениса и с удивлением смотрю на Кирилла Решетова, который нервно бьет кулаком в раскрытую ладонь.
– Да? – делаю я шаг ближе к бывшему однокласснику и лучшему другу своего злейшего врага.
– Тебя Лида попросила позвать. У нее там форс-мажор. – И кивнул в сторону выхода с террасы.
– Лида? – хмурюсь я и понимаю, что действительно на какое-то время забыла о подруге.
– Угу. У нее там к тебе капец какое срочное дело. Пошли, провожу.
– А чего это она сама за мной не пришла? Могла бы позвонить или написать, – чувствуя подвох, спрашиваю я, и уже через мгновение мой телефон в заднем кармане джинсов издает характерную возню.
Смска. От Лиды: «Алёнка, ты мне срочно нужна».
– Ладно. Пошли, – согласно киваю я, а потом оглядываюсь на блондина и выдаю ему напоследок: – Еще увидимся, Денис.
И снова я окунаюсь в разноцветные огни и громкий музыкальный бит. Проходим сквозь толпу танцующих, уже разгорячённых танцами и крепкими напитками ребят. По сторонам тут и там замечаю целующиеся парочки. Смущенно отвожу глаза.
Затем мы покидаем шатер, идем по подсвеченной искусственными факелами дорожке через лес и дальше, вглубь базы отдыха. И только я хотела спросить, какого черта Лидка забралась так далеко от основной толпы, как Кирилл остановился, а потом махнул мне в сторону одиноко стоящего у самой воды домика.
– Она там. Поторопись.
И ушел. Я же лишь боязливо оглянулась по сторонам и потопала в сторону воды.
А дальше…
– Лид, – протянула я и судорожно стряхнула мурашки, что только что пробежали по моим рукам. Хотя на улице, на удивление, было по-летнему тепло, только от воды отчетливо тянуло приятной прохладой. Просто все это было запредельно странно, если не сказать больше.
На кой черт Нечаева вообще ушла так далеко от основного веселья?
Оглянулась на домик, но увидела только темные безжизненные окна. Прошла дальше, а потом потопала к пирсу, который заканчивался беседкой с несколькими лежаками и столиками. Дошла, огляделась, но и там не обнаружила ни единой живой души, не говоря уже о подруге.
Может, это очередной тупой розыгрыш в стиле Соболевского?
Очевидно, так и есть. Но почему тогда сама подруга написала мне сообщение? Не иначе как[А37] и ее заставили участвовать в этом идиотском фарсе.
Достала телефон из заднего кармана джинсов и набрала номер Лидки. Длинный заунывный гудок, потом еще один и еще, пока позади меня не послышался голос. Ненавистный. Постылый. Чужой.
Тараканище…
– Она не возьмет трубку, – сказал, а я прикрыла глаза от острого разочарования к себе.
Дура! Конченая кретинка! Как я спустя столько лет издевательств допустила сегодня такой промах?
– Где Лида? – не поворачиваясь к нему, спросила я, чувствуя, как закипаю.
– Немного посидит в темном чулане, – протянул Соболевский, словно обсуждал не живого человека, а мешок с картошкой.
– Скотина, – кинула я на него осуждающий взгляд из-за спины, но он только улыбнулся, а потом пристально всмотрелся в ночное небо, которое только что пересекла яркая ослепляющая зигзагообразная молния.
– Да ладно тебе, Княжина. У твоей подруги замечательная компания, не заскучает.
Окончательно повернулась к нему и только сейчас заметила в его руке корзину, с которой обычно ходят на пикники счастливые семейные пары. Дьявол во плоти и эта чертова корзинка. Какой-то сюр, не иначе. Но я не собиралась узнавать, что в ней. Может, змеи, тараканы или с пяток лягушек. Плевать!
