Лиза уже несколько минут в абсолютном молчании, медленно обходила довольно внушительное помещение мастерской Феликса. Она периодически останавливалась у многочисленных полотен в рамах различной фактуры и размеров, расставленные по периметру помещения.
Пейзажи садовых ландшафтов, цветочных композиций и натюрморты. Она задержалась чуть дольше у картины, на которой были изображены мальчишки близнецы. Елизавета, с улыбкой рассматривала их смешные мордашки с перепачканными щеками. Они ели варенье рубинового цвета, лежавшее перед ними в стеклянной вазочке.
– Ну что, нравится? – раздался у дверей голос Феликса.
– Не знала, что ты умеешь так рисовать, – она повернула голову в его сторону.
– Я сам до определённого момента этого не знал, а тут, когда отошёл от бизнеса, захотелось попробовать себя в чём-то новом. Садись, я кофе сварил, – он поставил на стол маленькие кружечки и налил в них ароматный напиток.
– Знаешь, сколько смотрю на картины, написанные маленькими мазками, не понимаю, каким образом из хаотично нанесённых отпечатков краски на холсте, в итоге можно получить такую красоту.
Феликс улыбнулся.
– Это тонкие элементы мастерства. Нет ничего не возможного. Просто, когда углубляешься в этом направлении, пробуешь писать картины сам, и тщательно изучаешь подобный стиль, всё становится предельно ясным.
– Очень красивые пейзажи. Это ты писал в саду? – Лиза обвела взглядом картины, размещённые на стене справа от них.
– Да. Здесь летние и зимние вариации одного и того же места. Ну, пробуй, это мой фирменный кофе с ванильным сахаром и сливками.
Лиза улыбнулась и, взяв чашечку в руку, сделала маленький глоток ароматного напитка.
– Феликс, это божественно! Очень вкусно! Я ведь страшная кофеманка, но такого чуда я ещё не пробовала.
– Это мой фирменный рецепт, – Феликс улыбнулся.
– А Георг где?
– Бабушка обратила всё его внимание на себя. Он консультирует её на предмет здорового образа жизни. Она у нас в последнее время увлеклась этим направлением, и консультация специалиста для неё обязательна. Теперь она его не скоро отпустит.
– Ясно, – Лиза улыбнулась, и снова сделав несколько глотков кофе, обвела глазами комнату.
Она остановила свой взгляд на втором деревянном мольберте, который стоял в дальнем углу комнаты.
– А это, отдельное рабочее место? – она показала рукой в сторону и, поднявшись, направилась к картине, закрытой плотной белой тканью.
– Лиза, подожди! – Азарян резко поднялся на ноги.
Но девушка уже подошла к мольберту и потянула рукой край лёгкой шёлковой ткани.
Феликс аккуратно отстранил её руку, снова возвращая ткань на место.
– Что случилось? – она вопросительно на него посмотрела.
– Не надо тебе смотреть эту картину. Поверь, там нет ничего интересного, лишь один набросок.
– Крёстный, но почему? Мне интересны все твои картины и наброски, в том числе. Ну, пожалуйста, можно я посмотрю? – она коснулась губами его щеки.
– Лиза, ты как маленькая, и пользуешься запрещёнными приёмами.
– Ну, пожалуйста, – она смотрела на него с мольбой в глазах.
Феликс тяжело вздохнул и, сдёрнув ткань, скомкал её в руках, и отошёл к окну.
Лиза взглянула на картину и замерла на месте, пристально вглядываясь в великолепное акварельное изображение.
