Моей дочери трудно. Как помочь девочке-подростку пережить переходный возраст - страница 36

– Такой ответ на социальную угрозу максимально полезен, когда он оперативно включается с целью предупредить вас о чем-то плохом и затем, после исчезновения стрессора, снова выключается, – объясняет Славич. – Проблема в том, что человеческий мозг умеет условно представлять угрозы, происходящие в прошлом, настоящем и будущем, даже если на самом деле в реальном времени их перед нами нет. Просто воображение чего-то плохого сообщает вашему мозгу о потребности в гипериммунном ответе, а это активирует стресс-реакцию и вашу иммунную систему. Другими словами, связь сознания и тела к представляемому чувствительна так же, как к реальному. Проблематично сохранение действия реакции на воспринятую угрозу после ее исчезновения.

Непрерывные размышления (переигрывание каждого негативного социального контакта или предвосхищение большего количества социально-эмоциональных стрессоров в будущем) вызывают мощный воспалительный удар. Чем длиннее промежуток времени от нашего ощущения угрозы над нами до достижения стадии восстановления и возвращения чувства внутренней безопасности и благополучия, тем больше ответ на стресс перетекает в затяжное состояние, способное нанести вред нашему здоровью. (И, кстати, в третьей части книги мы разберем все варианты уменьшения интенсивности подобных стресс-реакций.)

Насколько нам известно, люди уникальны в своих творческих способностях символически представлять мотивы и поступки других людей. И хотя продумывание чужих мыслей и намерений может быть полезным – данная функция позволяет нам вместе творить, развивать эмпатию или ставить себя на место другого человека, – также это значит, что мы склонны часами представлять чужие возможные негативные намерения, воспроизводя разговоры или комментарии, размышляя о том, что мы могли либо должны были сделать иначе, и параллельно пытаясь предсказать будущие события, которые могут или не могут произойти, и то, как к ним подготовиться, если они случатся.

По мнению Славича, даже если вы планируете достичь желаемого положительного результата относительно социально либо эмоционально болезненной или тревожной ситуации (например, при подготовке к встрече с трудным начальником), вы можете получать сопутствующий ущерб от повышенной реакции на угрозу в отсутствие реальной опасности здесь и сейчас, поскольку во все эти моменты воображения в действительности прямо рядом с вами ничего плохого не происходит.

В каждом из данных сценариев ответ на угрозу остается активированным впустую.

Ученые полагают, что именно эта хроническая бдительность перед лицом потенциальных угроз играет значительную роль в сегодняшнем кризисе психического здоровья девочек-подростков. Нейробиологи Университета Темпл подтвердили: начиная с пубертата, женщины чаще, чем мужчины, погружаются в состояние повышенной тревоги в связи с социальными стрессорами, такими как травля или иные крайне напряженные взаимодействия. Также у девочек чаще усиливается выработка воспалительных химических веществ, связанных со стрессом (что было выяснено через простые анализы крови), когда они входят в состояние повышенного стресса^>63. Как свидетельствуют другие данные, люди с высокими уровнями воспалительных стрессовых факторов с большей частотой страдают от депрессии и тревоги^>64. По сути, высокие уровни физического воспаления в теле нередко предваряют симптомы и диагностику депрессии и тревоги на годы. То есть дети, имеющие в возрасте 10 лет повышенные уровни воспалительных факторов, со значительно большей вероятностью могут заболеть депрессией к моменту достижения ими 18 лет