Читать онлайн Катерина Коровина - Первый марсианский

От автора.

Спасибо всем, кто меня вдохновляет: вы – лучшие!

Верь в свою мечту и иди к своей цели –

так ты никогда не будешь чувствовать

себя по-настоящему одиноким,

потому рядом с тобой всегда будут

твои верные, надёжные помощники:

цель – как промежуточное звено по

осуществлению мечты, и мечта – как долгий

и ответственный путь, состоящий из

достижения множества целей.

«Первый! Первый – я второй! Приём! Как слышно?!» – тарабанит в ушной раковине беспроводная связь, прорываясь сквозь волновые помехи марсианских магнитных полей, – противный насмешливый голос. Я прямо вижу его ехидную улыбку, наполненную едкой желчью. Эдакий любимец публики – вечно на позитиве! Я молчу – сегодня я почему-то особо раздражён. Тесный и душный скафандр царапает кожу – смотрю на наш логотип, выгравированный на запястье правой руки: крупными буквами «ЗАСЛОН»…

Лучше бы они не о гравировке логотипа думали, а о качественной подкладке – вечно потею как слон.

Представляю, как по Марсу под палящим солнцем идёт слон в одном шлеме от скафандра, а на спине у него расписная накидка из сказки “Тысяча и одна ночь”. Смешно: слон – заслон. Такой вот я, вечно всем недовольный, – мне сложно угодить.

«Алло?! Ты меня слышишь?! Агап!» – какой настырный. Вечно лезет куда-то, что-то ищет – спасу нет от его активности! Кто полетит на Марс? Горазд. Кто организует экспедицию? Горазд. Кто будет отвечать за космическую безопасность? Горазд! Кто полезет в недра планеты? Горазд! Имя-то какое – Горазд! Наш Горазд везде горазд!

Я хмурюсь и долго сопротивляюсь, отвечать или не отвечать. Погружаюсь в воспоминания… Мы с ней даже толком не общались – виделись пару раз. Знаю, она дочка подполковника, начальника отдела связи. Мало ли кто у кого какой отец…

Последний раз, когда мы с ней общались, она была навеселе. Поболтали, посмеялись, но с выпивкой я ей всё-таки посоветовал завязать. Предлагала пойти развлечься, но куда идти – у меня тренировки, нагрузки! А через пару дней папа-подполковник назначил её на место пресс-секретаря по связям со СМИ… Вот тогда и проснулся наш Горазд: окружил как коршун – речи сладкие в уши лил, цветы дарил, письма писал. Не выдержала птичка и сдалась под натиском хищника…

Совет да любовь!..

“Агап?! Уснул там что ли?” – наушник дребезжит вперемешку с шипящими помехами. Только на нервы действует! Я дёргаю головой, и противная пищалка без труда выскакивает из слухового прохода, забившись под ворот майки рядом с шеей. На внешнем корпусе образовалась трещина между герметичными швами – если её не заделать, произойдёт утечка внутреннего воздуха, и из-за разницы давлений наши регуляторы воздухообмена накроются медным тазом! Я вынужден отключить переговорные танцульки, чтобы сосредоточиться на по-настоящему важной работе.

Сегодня вечером Горазд будет выносить мне мозг, что нужно всегда находиться на связи, что мы команда, что мы должны думать друг о друге. И будет нудеть и нудеть на эту тему весь вечер…

Я нажимаю кнопку – внешний робот-стабилизатор включается без проблем и послушно отодвигается от внешнего корпуса, оставив после себя небольшое специализированное углубление. Универсальный рычаг вытянулся, трижды увеличившись в длину. Подсоединённый планшет вывел меню управления: пожаротушение, обеззараживание, сжиженный воздух, ремонтные составы. Нажимаю. Разнообразие ремонтных составов на все случаи жизни – само собой, на Марсе иначе быть не может!

Небо бликует едва уловимыми красными пятнами, наложенными марсианским фильтром. По возвращении на Землю нас вынудят писать длинные и скучные отчёты с детализированными подробностями: как ел, как спал, как в туалет ходил, что чувствовал, что видел, о чём думал. Чем красочнее обороты, тем лучше! Как же я не люблю различные сложносочинённые эпитеты, применяемые к бытовым вещам!..

Представляю, вот буду, например, писать в отчёте: “Мощная роботизированная рука с диким свистом вырвалась, используя всю имеющуюся в ней мощь, из своего укромного и ласкового ложа ради достижения цели, ради высшего наслаждения наукой, и с огромным упорством смело приняла на себя вызов отремонтировать змееподобную, устрашающую и нарастающую с каждым днём предательскую трещину!”.

Звучит чересчур напыщенно… Предполагаю, если бы механическая рука не вырывалась так отчаянно со свистом ради научного прогресса, то я вряд ли бы сейчас мог находиться на Марсе, а вместо этого ходил бы в офис с девяти до шести и устало ждал выходных. Хотя, что там говорить, в последние десятилетия человек стремится к упрощению жизни, быта, речи – удобная позиция для фокусировки на по-настоящему важных вещах, приносящих ощутимую пользу. Но, если серьёзно, боюсь, задайся я целью описать происходящее именно в таком ключе, то у начальства просто-напросто не хватило бы нужного количества листов для моих дифирамбов.

Многие, особенно старшее поколение, свято уверены, что мы тупеем. Нет, мы не тупеем – в моей вселенной всё просто: я прекрасно знаю, как устроена роботизированная рука, и в случае поломки смогу привести её обратно в чувство в девяноста девяти процентах из ста. Я знаю, сколько функций умеет выполнять устройство, количество составов, расположенных внутри станции, их характеристики и методы работы с ними. Но у меня нет ресурсов на то, чтобы долго разглагольствовать на тему, насколько проникновенно глубок свист, с которым она вылетает, поверхностно глубоко или до самой глубины, если это не отражается на функциональности. Мы, инженеры, люди простые – нам важно, чтобы всё работало!

Находясь в размышлениях, я тщательно всматриваюсь в серо-оранжевое небо, затянутое хмурыми облаками, – как будто бы в стороне каньонов мелькнула тёмная точка. Показалось, наверное… Из космодрома, располагающегося неподалёку от станции, вышли коллеги, приветственно помахав руками. Они приземлились вчера вечером – после долгого перелёта необходима адаптация хотя бы месяц-два, и мы сможем поменяться: я, Горазд, Инга, Оля, Ваня и Женя полетим обратно на Землю.

В команду космонавтов, отправленных осваивать Марс, отобрали самых стрессоустойчивых и физически здоровых. Я готовился в космонавты с детства – просто грезил космосом! Родители думали, пройдёт как простуда, но по прошествии времени приняли как факт: школа космонавтов, училище космонавтов, университет космонавтов. Самое интересное то, что можно всю жизнь учиться, но так никогда в космос и не полететь. Зато эти специалисты становятся незаменимыми на Земле – именно они строят шаттлы, проектируют станции, прогнозируют полёты, испытывают оборудование и многое другое. Мне повезло: меня взяли в испытательный полёт – крепкого, мускулистого парня, физически стойкого, ростом выше среднего, с карими глазами и тёмно-русыми коротко стриженными волосами.

С Гораздом, Женей и Олей я учился в одном классе. Женя пошёл по компьютерному направлению, Оля – специалист по материалам и геологии. Горазд, как и я, инженер-технолог. С Ваней мы знакомы с училища – он космический медик, а Ингу я видел в институте – она космический биолог.

Загрузка биометрических данных происходит успешно – робот-стабилизатор подключается к перчатке, можно начинать ремонт. Каждый раз боюсь, что что-то пойдёт не так. Роботизированная рука послушно выполняет команды – стандартная ситуация, почти каждую неделю приходится заделывать одну-две трещины. Я бы добавил для перчатки какую-нибудь палочку, типа стилуса, – словно я магический волшебник! Взмахнул рукой – и свершилось чудо! Шучу, конечно, просто, имея в руках инструмент, как-то привычнее, что ли. Не люблю пальцами замазывать, будто мне три года и я раскрашиваю пальчиковую раскраску – сугубо моё мнение, хотя оно почти никого не волнует…

В плане Станция Хранения Проб похожа на ромашку, где главный большой центральный диск – наша общая комната. Купол светового фонаря из полиметитанового стекла заменяет кровлю – он изнутри покрыт умной светозащитной плёнкой, умеющей подстраиваться под солнечный световой поток. В случае, если небо затянуто и свет проникает плохо, то плёнка становится совсем прозрачной; в случае, когда небо чистое и через фонарь проникают прямые солнечные лучи, плёнка темнеет и предотвращает губительное воздействие ультрафиолета.

Под диском находится подземное хранилище сжиженного кислорода и атомная батарейка. Воду получаем из водоприлёта, который доставляем к станции с помощью вездеходов. У него предусмотрено отверстие для подключения вездехода – как только подключение активировано, из бака выходят выдвижные шасси, способные катить нашу «большую бутылку воды». К станции бак подключается с помощью вытяжных рукавов. Помимо воды, в посылку отдельно кладут еду и что-нибудь ещё – эдакая межпланетная автоматическая курьерская доставка.

Лепестки, обрамляющие диск, выполняют разные функции: личные комнаты членов экипажа, лаборатории, помещения для хранения проб и для хранения провизии. У каждого лепестка есть огромные арочные витражные окна в пол, но только из двух можно попасть наружу: один работает на вход, другой на выход. В обоих находятся проходные шлюзы.

Из центра корпуса станции наверх идут конструкции, соединяющиеся с высотной площадкой для состыковки с космолётом. Одним концом площадка держится за станцию, а другим концом на опорах уходит вниз вглубь марсианского грунта – это сделано для того, чтобы космолёт не унесло бурями и не опрокинуло землетрясением, если оно вдруг произойдёт. Расстояние от космолёта до станции приличное, но издалека они смотрятся как единый организм.

Инга, наш биолог, экспериментировала с выводом сортов растений, которые могли бы прижиться в марсианской атмосфере. Надо сказать, задуманное получилось: семена, которые она привезла с собой, за то время, что мы провели здесь, превратились в небольшие кустики возле входа. Единственное, нужно, чтобы кто-то поливал растения, – в связи с отсутствием естественного дождя они погибнут.

Наушник визжит и ругается матом, как рабочий после невыплаты заработной платы, а шипение помех действует на нервы. Ладно, отвечу тебе… Возвращаю робот-стабилизатор на место, включаю пункт меню “Входная зона”; выбор – “Войти внутрь”. Нажимаю на рычаг, открывающий двери, и поднимаюсь по ступеням: автоматическая раздвижная арка издаёт небольшой “пфуух” и впускает меня. Сначала скафандр обдаёт обеззараживающим газом; затем, после снятия защитного костюма, дует приятным свежим бризом  – лишь после окончания всех необходимых процедур станция запускает внутрь.

Достаю из-под ворота наушник и вставляю его в ухо, параллельно наливая себе стакан воды. Жутко хочется раздеться, но нет – до вечера этого делать нельзя! В инструкциях написано, что нужно быть всегда готовым к внештатным ситуациям.

– Да что же ты так кричишь? – спокойным тоном отвечаю я.

– Кричишь?! Я кричу?! Это я ещё не кричу! Где тебя носит, Агап?! Почему не выходишь на связь?!

– Я заделывал трещину на шве, меня ветром качнуло, и наушник выпал из уха. Я слышал только шипение, такое “шшшшшшшш”!

Сильнее вранья ненавижу людей, которые заставляют меня врать!

Что мне ему сказать, что я специально мотнул головой, чтобы не слышать его противный голос? Мир вынуждает меня врать! Я не виноват!.. К тому же я почти сказал правду и не задел его “чувство веры в сплочённость коллектива”.