Первый марсианский - страница 3

– Что случилось? – в общую комнату вошёл Женя, молодой парень среднего роста, с взъерошенными кудрявыми волосами и тёмно-синими глазами. Он отсыпался после нашей последней вылазки.

– Сейсмическая активность, – сухо произношу я.

– Какая-то чрезмерная активность, я даже с кровати упал! Почему меня никто не предупредил, что нужно привязываться ремнями?!

– Женя, – смотрю на него сурово, – я бы пошутил сейчас про ремни, но ситуация, знаешь ли, не способствует.

– Ладно, сейчас посмотрю, все ли системы в порядке.

Я начинаю нервничать – Горазд давно бы уже голосил в наушник. Наверняка он, Ваня и Оля не смогли пропустить такой грандиозный фейерверк марсианских чувств.

Горазда расхваливали все, кому не лень, – с самого детства, ещё со школы. Он шёл бок о бок рядом со мной, но я всегда находился в его тени. Помню, в школе мы проводили испытания роботов-исследователей в условиях непроходимости. Роботы делались примитивные – отчего-то преподаватели и их кураторы были твёрдо уверены, что роботы должны быть похожи на собак. Типа, собака – друг человека – никогда не бросит, лишнего не спросит. А я взял и модифицировал свой экземпляр накануне презентационных испытаний! Никакая собака не сравнится с возможностями паука – я перенастроил гравитационные коэффициенты, поменял механику конечностей на гидравлическую систему, установив внутри жидкость, регулирующую подачу энергии. Мой робот-паук бегал в шесть раз быстрее, мог взбираться на самое высокое препятствие и тратил в пять раз меньше энергии, но первое место отдали Горазду. Почему?! Потому что у него был робот-собака – роботы должны быть похожи на собак, а не на пауков!..

Когда меня пригласили на предварительные испытания, то я не удивился, увидев Горазда. Я знаю, что он метит на пост Министра Развития Космоса, а полёт на Марс – лишь промежуточный период в его «ошеломительной» карьере. Естественно, командиром нашего экипажа назначен Горазд…

– У нас проблемы, – вижу даже издалека, что Женин планшет выдаёт ошибку.

– Что случилось? – спрашиваю.

– Утечка кислорода! Нужно перекрывать по очереди воздуховоды и искать место повреждения.

– Ищи утечку, я пойду её ремонтировать.

В целом я понимаю, как устроены наши воздухораспределительные аппараты, видел их разработку – мой близкий друг часто хвастался своими трёхмерными моделями: крутили с ним, рассматривали с разных сторон. Не то чтобы я давал советы, но к моему мнению он прислушивался. Не знаю, правда ли, но говорят, что благодаря именно этим воздуховодам тендер полёта на Марс выиграл ЗАСЛОН.

Проектирование станции велось около десяти лет – специалисты всех возможных областей прорисовали трёхмерную модель вдоль и поперёк, предусмотрев все сопряжения электрических проводок, разводки труб и работы воздухораспределителей.

Планировалось напечатать сооружение в автономном режиме с помощью робота-принтера. Возвести стены и напечатать стёкла не составило особого труда, а вот с сетями возникли проблемы. Только уже придя работать в ЗАСЛОН в качестве инженера-космонавта, я узнал жестокую правду: напечатать кабели, трубы и воздуховоды технически невозможно – их необходимо везти с Земли. Даже если мы отправим их вместе с роботами, то мы не сможем удалённо координировать их работу, потому что нет достаточного сигнала для работы в режиме реального времени. Проект станции пришлось полностью переделывать внутри – на переделку понадобилось много лет. На Земле был построен аналог нашей станции, где методом проб и ошибок, кусок за куском, была проложена основа под внутренние коммуникации, и уже по заданному алгоритму отправлены материалы и специальный робот, соединивший коммуникации. Задача человеческого экипажа состояла лишь в доставке на станцию атомного аккумулятора и сжиженного воздуха, а также в подключении водоприлёта.