Он раздражает и привлекает. Всегда идёт впереди. Порой чувствую себя хвостиком, который бегает за ним, а при нём вся власть и сила. Гордый. Самостоятельный. Хочется как-то дотронуться до него, или что-то сказать такое значительное и умное, но не собирается – ни в голове, ни на языке, он опережает меня с превосходящими силами. Мне не дотянуться до него в моральном плане. Не стать равной.. Он эрудированнее, опытнее, он – парень в конце концов. Сам по себе. Сам себе.
Едем, и ненадолго мой маленький мир замыкается салоном машины. Очень хочется, чтобы прерывистые линии разметки наших с ним путей слились в одну сплошную. Так странно.
Когда следом за ним захожу в офис, прохожу пару метров по коридору и поднимаю глаза, вижу: все глазеют на меня, шушукаются, некоторые даже показывают пальцем и ухмыляются, девушки-красотки переглядываются и посмеиваются, сверкая хищными глазками.
– Жди тут, – произносит требовательно, но тихо, когда ещё не доходим до кабинета Рея. "Не оставляй меня" – мелькает в голове, при мысли, что придётся остаться в коридоре, с каждой стороны которого на меня кто-то пялится. Краснею, чувствую, как пятна бегут у меня по шее. Нервы. Плюхаюсь на ближайший диванчик и потираю мокрыми ладошками коленки.
Остина пытается остановить не то секретарша, не то фанатка Рейнольда, парень в этот момент только глубоко вздыхает, смотрит на неё с высоты своего роста, и она отходит в сторону. Эпично. Да, деспот умеет подавлять людей одним только взглядом. Его тут явно все знают, и очевидно, не стремятся выводить на конфликт.
Как только он скрывается за кабинетной дверью, в каждой стороне зала, в каждом уголке, как будто бы начинают шевелиться и шипеть змей. Ох уж эти сплетни. Домыслы. Слышу, как одна девушка предполагает, что между нами что-то вроде романа или флирта. Роман? Ну только если преступление и никакого наказания. Трое смотрят на меня, потом кривят лица и с уверенным отрицанием качают головами, а потом и вовсе смеются, как какой-то несусветице. От такого проявления солидарности с моим мнением, становится всё же как-то неприятно, а секунду спустя ещё и обидно. Цыпочки продолжают судачить и бросать косые взгляды, в сотый раз поправляя длинные лоснящиеся волосы своими тонкими манерными пальчиками с острыми длинными коготками. Определённо, все они гадают, чего это он возится со мной. Чтобы не встретить очередных оценивающих взглядов, начинаю разглядывать свои короткие ногти под чёрным лаком. Хочется уйти. Как минимум, уйти в себя и запереться на засов, как максимум – показать всем свой ненаманикюренный средний палец и свалить прочь. Быстро-быстро. Сбежать по лестнице, спрыгнуть с пары последних ступеней и бежать, бежать, бежать. Хотя бегать не люблю (от слова совсем), сейчас готова стартануть. И не оглядываясь…
– Зайди к нам. – Через долю секунды после того, как прозвучал его голос, в офисе всё и все замолкают, как по щелчку. Он стоит, широко распахнув дверь. Лицо у него спокойное. Категоричное. В дальнем конце комнаты виднеется Рейнольд, сидящий за столом. Из-за зрения точно не вижу его эмоций, но по тому, как он покручивается и дёргается в кресле, понимаю, что он зол. Очень зол. Идти совсем не хочется, но серые глаза не оставляют выбора. Встаю. Прохожу в кабинет.
– Присаживайся, – говорит Рейнольд, указывая на кресло перед столом. Остин плюхается в соседнее кресло, словно это его офис. – Зачем нужно было его втягивать? Сама не могла сказать, что тебя не устраивает контракт?
