Мои аллюзии - страница 86

– Замёрзла? – Указывает на мои руки.

Соображаю, что это было первое прикосновение, а ему не известны мои физиологические особенности.

– Да, меня раньше времени сентябрит. Хотя руки у меня всегда холодные, даже летом. Такая вот особенность. – Он, кажется, даже не слышит моего объяснения.

– Обойдём этот угол и выйдем к машине.

Движемся в новом направлении. При воспоминание о касании у меня опять бегут мурашки по шее, всего пару минут назад мои руки были в его руках. Интим высшего уровня.

Идём на расстоянии друг от друга, сердце моё колотится от осознания нашей параллельности. Идём с ним на одной линии. Он не ускоряет шаг и не пытается меня опередить. Это что-то значит, или я просто снова выдумываю и вижу то, чего на самом деле нет? Этот парень с ума меня сведёт!

– Остин. – Второй раз за вечер зову его. Он поворачивает ко мне лицо. – Я не понимаю.

– Ты о чём?

– О музыке. Она очень… глубокая. Ты сказал в ней… я. Но во мне нет ничего такого.

– Это только твоё мнение относительно себя. А я чувствую тебя иначе. – Слово "чувствую" звучит сейчас как-то слишком эротично. И чего я цепляюсь за подобные слова? Недели без мужчины и на постоянном стрессе дают интересный эффект восприятия действительности. Смущаюсь собственной порочности. Хорошо, что он опять не смотрит на меня. А я, как Евгений Павлович Достоевского, выдаю все признаки прекрасного сердца в пунцовости своей!!!

– Тогда почему ты разозлился?

– Потому что я изначально воспринимал тебя через Daughter – Witches, а потом начал сам писать тебя, и в результате действительно получился Океан. Думал, не поймёшь, а ты…

– Так всё же Океан? – хмыкаю. – Я была права?

– Да. Океан. Твой Океан.

Он делает полуоборот и бросает на меня хитрый взгляд блестящих глаз. Начинаю смотреть на асфальт и краснею ещё сильнее.

– Ну так что, переспим? – Что!!? Почва уходит из под ног от восторга! Каменею от обрушившегося на меня холода паники. Душа замирает! Сердце ёкает. Словом, в этот момент со мной творится полный п*здец! Полнейшая растерянность. Теряюсь где-то в ин зе миддл оф факинг ноувере!

Пока я не смотрела на него, была уверена, что он это всерьёз. Но стоило поднять глаза обратно к нему и увидеть ухмылку, обнажающую идеальные зубы, как мне легчает и воздух находит путь в лёгкие. Дурацкая шутка! В животе от неё теперь колит. Нахожу в себе моральные силы отшутиться с целью скрыться.

– Переспим? Только если кто кого! – Развратник закусывает губу и прищуривается игриво, как умеет только он.

В такие моменты мне до внутренней чесотки хочется знать, о чём он думает! Пялюсь на треугольник щетины под его соблазнительной губой, признаваясь, что согласилась бы, будь он серьёзнее. Шутник поднимает руки "сдаюсь", смотрит на остатки моего недавнего испуга, смешавшегося с растерянностью и смущением. Смотрит долго. Внимательно. Изучает. И вдруг начинает хохотать. Шок. Его смех не просто заразителен – это эпидемия! Фантастика! Меня накрывает по полной программе! Наслаждаюсь этим смехом. Душу отдам, чтобы эти переливы звучали ещё и ещё. Но Остин смеётся слишком не долго, а когда замолкает, единственное, что меня утешает – это едва заметная улыбка в уголках его губ. О чём он думает?

В машине Эймс включает обогрев посильнее. Я замёрзла, натягиваю рукава водолазки так, что они чуть трещат по швам в районе плеч.

– Луна красивая. – Опять внимательно смотрит на моё лицо, и в его глазах мелькает тревога. Не улавливаю сути его мысли, смотрю в небо, чуть пригибаясь. Стекло бликует тысячей огней, кругом здания, вижу лишь тёмный кусок неба и никакой луны. Где он её увидел?