– Ну, давай. Рассказывай, – кивнула Марина, садясь напротив и разливая чай по чашкам.
Я выпрямилась и придвинулась на кресле к столу.
– Да что тут рассказывать? – вздохнула печально. – Я устала жить одной лишь работой. Хочу замуж и детей.
– М-м-м, – кивнула моя собеседница понимающе. – Кризис тридцати?
– Затянувшийся кризис двадцати пяти, – огрызнулась.
– Да ладно, ладно. Не злись. Понимаю. Разделяю. Поддерживаю. – Она отпила из чашки и придвинула к себе контейнер с печеньем, выбирая, какое уничтожить в первую очередь. – А Славин, надо полагать, не обрадовался?
– Мягко сказано, – подтвердила и начала рассказывать с самого начала. – Я проанализировала свою жизнь и решила, что Паши в ней стало как-то чересчур много. На работе мы вечно вместе: утром, днем, вечером, даже на ночь не всегда расстаемся, потому что он, бывает, ночует у меня. Не расстаемся и на выходных. Друзья и знакомые у нас общие, на свадьбу моей подруги его приглашают как мою пару, хотя по факту это совсем не так. Моя кошка считает его полноправным хозяином, он захватил себе у меня целую комнату, а недавно еще оказалось, что у него и ключи имеются от квартиры. Нас все считают парой. Родители убеждены, что мы рано или поздно поженимся, мама постоянно спрашивает: «Когда?» – как будто это решенный вопрос! А его отец мне на день рождения вообще заявил, что хочет внуков и, мол, хватит уже упрямиться, всех достала.
Марина отставила чашку обратно на стол и уточнила:
– Наш Демид Станиславович?
– А что, у Паши есть еще отцы? – хмуро спросила. – Он, конечно, уже был «хороший», – добавила я, намекнув на нетрезвость Славина-старшего, – но тем не менее сказал ведь. Мне было не очень-то приятно. Да ладно родители, те нас с детского сада женят. Но нас ведь парой считают и на работе!
– Причем некоторые даже женатой, – поддакнула Марина.
– Вот именно! Разве это нормально?
Коллега пожала плечами.
– В общем, я решила, что мне нужно больше личного пространства. И попыталась от него отстраниться, но ничего не вышло. Он как таскался следом, так и продолжил. Так ведь еще и обиделся, стал нервным, раздражительным…
– Да, это все заметили.
– Может быть, конечно, это моя вина. Надо было сразу объясниться, но я не хотела говорить о такой элементарной вещи, как личное пространство.
– Но сказала, – поняла Марина.
– Да, вчера, – подтвердила. – Сказала, что хочу замуж, а из-за него не могу ни с кем познакомиться, и пусть он уже даст мне немного свободы. И ему это не понравилось. Сильно. Наорал на меня, распсиховался, носился из угла в угол, как загнанный зверь. Пришлось даже ключи от машины конфисковать, чтобы он в аварию не попал.
Я рассказывала про вчерашнюю сцену в исполнении друга, а Марина осуждающе качала головой, явно поддерживая меня, а не Славина. От ее одобрения я приободрилась. Марину я считала справедливой и честной, если бы она поддерживала в этой ситуации босса, она бы так и сказала, но в этот раз явно была на моей стороне.
– Сказал, что я дура и вбила себе в голову «дичь». Мол, в том, что у меня давно не было нормальных отношений, виноват не он, а только я. А то, что все мои романы разбивались о ревность к нему, это он почему-то не учел. Да какой нормальный мужик захочет, чтобы около его девушки крутился кто-то вроде Паши? Неужели он этого не понимает?
– Да все он понимает, – отмахнулась Марина. – Потому и психует. Это у тебя жизнь, может, наладится от перемен, а у него-то разрушится.
