Прошла зима, ранняя весна растопила снег в горах, наводнив реку и каналы в городе потоками мутной, весело журчащей воды, искрящейся в лучах солнца, теплеющего день ото дня. Затем разом расцвели все деревья и кусты в городе, наполняя воздух нежными ароматами и ощущением приближающихся беззаботных и бесконечных каникул.
На лето родители обычно закидывали меня с сестрой в деревню, к родителям мамы. В дедушкином саду слева от ульев между двумя яблонями была перекинута металлическая труба, и все лето я неукоснительно соблюдал правило «10 подтягиваний утром, 10 вечером».
Пришла осень, в школе ничего не поменялось, те же одноклассники, те же учителя, кросс и тот же Арам, дерзкий и внушавший страх всему классу. Однако я его уже не боялся, и он это чувствовал и меня как будто не замечал, точь в точь как собака, которая не трогает того, кто ее не боится.
20 го октября была пятница, когда я подошел к Араму после последнего урока и дрожащим от волнения, но громким голосом сказал:
– Пойдем за школу.
Крики и шум в классе, обычные после окончания занятий, особенно в пятницу, вдруг смолкли, все уставились на нас. У Арама от удивления даже немного приоткрылся рот, но он быстро трансформировал растерянное выражение на лице в привычную ухмылку:
– Что, длинный, давно фингал не получал?
Мы вышли вместе из дверей школы и пошли направо. Арам что то насвистывал. За нами, негромко, но оживленно переговариваясь, шла целая толпа. Сердце колотилось, я чувствовал необычайное возбуждение, и когда Арам отбросил свой портфель в сторону и повернулся лицом ко мне, я, выставив перед собой синий рюкзачок как щит, набросился на него и повалил на асфальт. Я оказался сверху, Арам извивался подо мной как кошка и размахивал кулаками, пытаясь попасть по моему лицу.
Я перехватил его руки и прижал их к его груди, затем, легко удерживая его запястья кистью левой руки, правой рукой дотянулся до его портфеля, лежащего рядом, и в исступлении начал лупить им по обездвиженному Араму. Портфель раскрылся, его содержимое по мере ударов высыпалось на него. Неизвестно, сколько бы это длилось, но чья то мощная рука взяла меня за шкирку, встряхнула и поставила на ноги. Здоровенный десятиклассник сказал:
– Вы чего, мелюзга, тут творите? Ну ка брысь отсюда, пока директор не вышел.
Арам сидел и негромко плакал, размазывая по лицу сопли вперемешку с кровью, которая текла из носа. Девочка из нашего класса подбежала к нему и стала собирать его книжки и тетради в портфель. Невероятное чувство подъема долго не отпускало меня, и до дома я шел словно пьяный, не замечая ничего вокруг.
Вечером за ужином я не мог удержаться, чтобы не сказать такую важную новость родителям:
– А я сегодня побил хулигана Арама из нашего класса, он плакал, и у него даже кровь шла из носа!
Папа отложил рюмку с тутовкой, которую собирался выпить, и сказал:
– Молодец, сынок, так держать!
Но мама почему то расстроилась:
– Этого не надо было делать, жалко его!
Папа возразил:
– Что плохого в том, что наш сын умеет постоять за себя?
Мама начала повышать голос:
– Это несчастная семья! Бедная Фрида, без мужа и родственников, на двух работах, концы с концами не может свести, и шестеро оборванцев на шее, мал мала меньше!
– Так не надо было ей от мужа уходить, с шестью детьми то!
– А что, лучше было с алкашом жить, который еще и детей бьет?!
Родители стали ругаться, и я убрался в свою комнату, чтобы не слышать их.
