Ей потребовалось время, чтобы уговорить мать поесть. Она сидела напротив нее за маленьким столиком в углу гостиной и наблюдала, как пожилая женщина гоняет еду по тарелке.
– Теперь брокколи, – терпеливо повторяла Кэт, – и мясо.
И вот, наконец, тарелка опустела.
Когда пришла пора прощаться, лицо матери исказилось от испуга.
– Ты не останешься на чай?
Кэт покачала головой. Нельзя уступать, иначе она не уйдет сегодня и в итоге вообще останется навсегда. Потом соседи пожалуются в муниципальный совет на отвратительный запах, и их полуразложившиеся тела обнаружат в углу квартиры.
– Я обязательно зайду завтра, – пообещала она. – Тебе нужно принять ванну и вымыть голову. А утром выйди немного прогуляться.
– Пока, дорогая, – бодрилась мама при прощании. – Ты ведь приятно проведешь вечер, правда?
Кэт с трудом выдавила улыбку.
Она пошла пешком в сторону дома – обычно дорога занимала у нее десять минут быстрым шагом. Сердце готово было вырваться из груди, и ей очень хотелось выместить на ком-нибудь или на чем-нибудь свою злость. Сейчас бы ударить отца – вот что ей хотелось больше всего! Как он мог так поступить с ними? С ней? Он их не любил, это очевидно. А ведь до определенного момента в их жизни все было хорошо.
Теперь Кэт уже почти бежала, стремясь как можно дальше убраться от дома матери. Оглянувшись, она с облегчением заметила, что вокруг никого нет. Было темно, по-прежнему моросил дождь. Кэт остановилась и несколько раз стукнула кулаком по фонарному столбу, пока боль в костяшках не привела ее в чувство.
– Лузер, – шептала она. – Трус.
Но на самом деле она так не думала.
Повернув за угол на Роман-роуд, Кэт с облегчением увидела яркие витрины закусочной мистера Ням-ням. Али заметил ее, когда она у двери доставала ключи из сумки, и радостно помахал рукой из-за кассы. В очереди к нему стояло три или четыре человека. Дело движется – он будет доволен.
А Кэт сейчас нужно было лишь пиво, сигарета, ее мыши и Трейси. Подруга выслушает ее, как всегда, в этом она ей не отказывала.
Они удобно устроились на кровати Кэт, подложив под спину подушки, с сигаретами и пивом, поставив пепельницу посередине. Шторы невозможно было закрыть полностью, и свет от уличного фонаря проникал в щель, рисуя тонкую полоску на полу в центре комнаты. Когда они вдвоем, можно забыть об одиночестве. Да и рядом с закусочной Али всегда шумно. Трейси затянулась сигаретой.
– Что ты собираешься делать? – спросила она, вытягивая губы и выпуская идеально ровные кольца дыма. Этот трюк она с удовольствием демонстрировала на вечеринках, как и поджигание спички ногами. Но для этого ей нужно было прилично набраться.
Кэт затушила сигарету, выкуренную лишь наполовину, сложила ладони и вытянула пальцы вверх – в луче света появился кролик. Трейси толкнула ее ногой.
– Я тебя спрашиваю!
– О чем? – Кэт опустила руки.
– Ты слышала!
– Думаю, буду жить, как жила…
– Но это не вариант.
Кэт отхлебнула из бутылки и скорчила гримасу.
– Посмотри на себя, – вздохнула Трейси, – ты вызываешь жалость! Нужно что-то делать! Для начала активнее рассылать в издательства рассказы! То, что тебе пару раз отказали, ничего не значит! Всем отказывают, но ты отлично пишешь!
Трейси была в белой пижаме с розовыми сердечками, на голове – ярко-розовое полотенце. Она только что вымыла голову. Круглое лицо было закрыто белой очищающей маской с прорезями для глаз. Она снова закурила, и маска смялась у рта, образовав сеть тонких перекрещенных морщинок.
