Только один лозунг однажды поставил меня в тупик: «Экономика должна быть экономной». Сперва я растерялся, я не знал, как надо на него откликаться. А потом понял, что это образец для импровизации, и стал сам штамповать подобное: «Наука должна быть научной», «Искусство должно быть искусственным», «Ограниченность должно быть ограниченной»…
Вот так я шагал по жизни спокойно и беззаботно, ни о чём не задумываясь, выполняя готовые указания, которые были на каждом шагу. И вдруг они стали исчезать, с каждым днём их всё меньше и меньше. И я остановился. Я растерялся. А вдруг их совсем не останется, что тогда? Мне говорят: решай сам. А как? Я же не привык, меня этому не учили. Я ведь теперь до конца жизни простою на месте в паническом неведении: как быть? Что делать? Куда идти?..
Пожалуйста, не губите меня! Пощадите! Дайте хоть одно спасительное указание, как жить без указаний!..
Вы спрашиваете, понравился ли мне спектакль?.. И да и нет. Туманно? А я своего мнения об искусстве никогда прямо не высказываю. После одного случая.
Было мне тогда лет двадцать. Я выступал в самодеятельных концертах и мечтал стать артистом. Мой приятель, известный эстрадный фельетонист, помог мне устроиться в местную филармонию. Он убедил директора в том, что я прекрасно чувствую и понимаю искусство, и директор меня принял.
В тот же вечер, просмотрев концерт с участием моего приятеля, я отправился к нему за кулисы. Он сидел, окружённый незнакомыми мне людьми.
– Ну, как? Тебе понравилось мое выступление? – спросил приятель.
Откровенно говоря, мне его выступление не понравилось, но не мог же я ему об этом сказать прямо.
– Выступал ты неплохо, но какой дурак написал тебе этот монолог?..
В этот момент приятель слегка толкнул меня в бок и прошептал:
– Тише! Здесь стоит автор.
Я растерялся, но тут же вышел из положения:
– Нет, сам монолог ничего, но вот музыка к нему… Это же бред!
Приятель снова толкнул меня и прошипел:
– Идиот! Рядом с тобой композитор!
– Нет, музыка бы еще прошла, но режиссёр…
Сильный удар в бок дал мне понять, что здесь же находится и режиссёр. Я почувствовал, что запутываюсь окончательно, и, стараясь как-то выкарабкаться из этого положения, пролепетал:
– Вообще-то всё, наверное, хорошо. Просто я сам ничего не понимаю в искусстве!
В это мгновение на мое плечо легла чья-то рука. Я обернулся и обомлел: сзади стоял директор филармонии.
– Молодой человек, – произнёс он сурово, – артистам, ничего не понимающим в искусстве, не место в моей филармонии!
Вот с тех пор я своего мнения об искусстве никогда прямо не высказываю. Как живу? Прекрасно живу. Тридцать лет работаю театральным критиком.
«И за учителей своих!..»
>Новогодний тост
Друзья мои! Позвольте сегодня, за этим праздничным столом произнести свой первый тост за моих настоящих, истинных врагов, которые помогали мне двигаться по жизни и научили всему самому нужному самому мудрому и самому полезному.
Начну с тебя, Вилька Козырев, наш классный хулиган и приставала, который всегда издевался над моим хилым телосложением и позорил меня перед девчонками. Я долго терпел. Но когда в наш седьмой «Б» перешла Линочка Яралова, в которую мы все немедленно влюбились, твои издевательства стали мне невмоготу. Тайком я стал посещать секцию бокса, и уже через полгода изметелил тебя на переменке под одобрительные аплодисменты Линочки. И хотя ты стал обходить меня третьей дорогой, спорт я уже не бросил и с тех пор регулярно занимался боксом. Как часто потом это выручало меня в жизни. Спасибо тебе, мой заботливый, мой дальновидный хулиган!..
