Снова обращаюсь к эскизу и, прорисовав завитушки черной решетки на окне, я берусь за тени на домах. Сейчас на карандаш давлю сильней. В отличие от купола, который был больше освещен луной, здания утопали в тени. Кое-где пробивались лучи света с противоположных домов, а в целом картина смотрелась, как мозаика, которая играла светом и тенью. Я максимально плоско кладу карандаш грифелем на бумагу и прорисовываю тени длинными широкими штрихами вдоль высоты зданий. В черном цвете перед глазами встают такие же черные, как уголь, волосы Джулианы, а следом и ее хитрое лицо. Я штрихую все быстрей и быстрей, и ее лицо будто расплывается.
Что ей надо? От Джеймса? От меня? Я всегда старалась ограничивать себя в общении с такими людьми. Хитрыми и лицемерными. Они самые коварные. Однажды был у меня подобный клиент в Портленде, мы договорились об одной сумме на заказ, а в конечном итоге я осталась без единого цента в кармане и без картины, что писала месяц. С такими людьми нужно быть очень осторожными и по возможности не впускать их в свою жизнь. Но Джулиана – другая история… Как бы я ни хотела впускать ее в свою личную жизнь, но, увы, эта девушка уже присутствовала в ней, когда я выбирала Джеймса. И черт знает, сколько подобных людей вроде Джулианы я встречу, пока мы будем искать Бейна. Я не замечаю, как заштриховываю дома на наброске почти полностью. Резко останавливаясь, решаю закончить свой черно-белый эскиз завтра и кладу планшет с карандашами под кровать. Выключаю бра и закутываюсь в тонкое одеяло. Вспоминаю обещание Джеймса, и с мыслью о приятном пробуждении проваливаюсь в крепкий и глубокий сон.
Это путешествие будет долгим и я должна быть готова к любым неприятным знакомствам. Любым, а это значит, подвоха нужно ожидать в первую очередь от нее. Я стискиваю зубы, и знакомый мне воинский дух пробуждается в душе.
Просыпаюсь от того, что трудно дышать. Открываю глаза и обнаруживаю рядом с собой сонного Джеймса, который закинул свою тяжелую руку на мою грудь. Я пытаюсь приподнять его руку, но Джеймс в ответ на все мои движения, еще крепче прижимает меня к себе.
Я внутренне улыбаюсь от жеста Джеймса, немного приспустив его руку вниз на талию, облегченно вздыхаю. Поворачиваю голову и любуюсь своим любимым мужчиной, удивляясь тому, как сильно он спящий не похож на себя бодрствующего.
Он скромно пристроился на боку рядом со мной, прильнув лицом к плечу, чуть касаясь губами моей кожи. Его лицо умиротворенное и спокойное, нет нахмуренных бровей и губ, по привычке складывающихся в тонкую линию. Сейчас он был абсолютно спокойным. Нечасто увидишь столь редкое явление.
Сонный Джеймс что-то бурчит сквозь сон и переворачивается на спину, убирая руку с меня. Он принял удобное положение, тем самым вытеснив меня на самый край и без того узкой кровати. Я аккуратно снимаю с себя одеяло и медленно встаю. Джеймс не пошевелился, когда остался один в постели. Накрываю его одеялом и замечаю, что он так и лег в своей футболке и джинсах. Я снова улыбаюсь, глядя на него и легонько целую его в лоб.
Стараюсь как можно тише достать свои джинсы из чемодана и, нащупав первую попавшуюся футболку, достаю свою любимую – с надписью «Битлз». Теперь зеленую кофту я не смогу надеть. Она ассоциируется с надоедливой Джулианой.
Я тут же переодеваюсь перед кроватью, любуясь умиротворенным сном Джеймса, и, чтобы не разбудить его, быстро выхожу из комнаты. Иду прямиком до ванной и наскоро умываюсь и чищу зубы. Собираю свои волосы в маленький хвост и разглядываю отражение в зеркале над раковиной.
