- Мам, - напомнил о своем вопросе сын, и когда я в очередной раз шла от плиты к столу, взял меня за руку, заставив остановиться.
- Да, Стэнли?
- Что там, на главной площади?
Я не могла солгать сыну, но и правду говорить не хотелось.
Возможно, потому что я сама пока не воспринимала увиденное как правду. Возможно, потому что я мечтала скорее забыть об этом, отвлечься, притворится, что ничего не было. Возможно, потому что я слишком хорошо знала Стэнли. И себя. И обстоятельства. И невозможность что-либо исправить.
- Поймали демона, - сквозь ком в горле сказала я.
Глаза сына опять стали темно-синими, в них загорелся интерес.
- И? – подтолкнул он.
Я молчала и только смотрела на него, а потом все-таки сказала то, что он и так знал:
- И ее казнят.
- Ее?
- Это демоница.
- Ясно, - склонив голову набок, он наблюдал за мной, а потом вздохнул и спросил: - Мам, ты сама скажешь ее имя, или мне узнать у других?
Мой сын настойчивый. Он узнает.
Нет, друзья к нему в гости больше не ходят, но он может проехаться на стуле к нашим соседям. Несмотря на то, что не любит этого делать, ведь если он появится на улице в таком виде, на него будут смотреть. И жалеть, а мой гордый мальчик жалости не переносит.
- Мам? – напомнил о вопросе сын.
- Ру, - призналась я.
С минуту сын всматривался в мои глаза, не веря, не понимая, а потом прошептал:
- Но ведь она же… легал?
- Теперь она демон.
- Но как?
- Связалась с демоном, - избегая упоминания о любовной связи Ру, пояснила я.
- А ее белые крылья?
- Теперь они темно-фиолетовые.
Стэнли выпустил мою руку, и я опять засуетилась, готовя обед, но наблюдая за мальчиком.
Он сидел на своем стуле на колесиках, о чем-то размышлял, опустив голову, а когда посмотрел на меня, он еще ничего не успел сказать, но я уже поняла.
Тарелка со свежим салатом выпала из моих рук, и после грохота битой посуды Стэнли решительно произнес:
- Мы должны помочь ей, мам. Давай подумаем, как это сделать?
3. 3
Кричать, ругаться, злиться, шантажировать – все бесполезно.
Стэнли очень упрям, и если вобьет себе что-то в голову, его не переубедить. Когда я слышу, что детей надо воспитывать правильно, пытаясь сформировать у них те или иные черты, мне смешно. Стэнли уже родился с характером.
Не помню, чтобы он плакал даже младенцем, не помню, чтобы жаловался, прибегая с разбитыми коленками, не помню, чтобы смирился хоть раз, когда внутри него бушевало чувство несправедливости.
Не только мне, но и Стэнли приходилось доказывать окружающим, что внебрачный ребенок не хуже других.
Раньше мы жили в другом районе, дальше от главной площади, потому что там я чувствовала себя в большей безопасности (чем дальше, тем лучше), но пришлось переехать, когда Стэнли в ответ на издевательства избил соседского мальчика, и против нас ополчилось большинство соседей.
В этом районе он тоже проходил проверку кулаками, благодаря чему обзавелся двумя верными друзьями. Впрочем, верными на словах: ни один из них не пришел проведать Стэнли после того, как он упал с обрыва. И ни разу Стэнли о них не упомянул, просто вычеркнул из своей жизни.
Да, мой маленький сын настоящий мужчина, и поэтому я испугалась, когда он сказал, что мы должны помочь Ру, ведь это невозможно. Я объясняла сыну, что девушка в цепях, и ее охраняют жабы герцогини, но он упрямо поджимал губы, и глядя на меня потемневшими глазами, повторял:
- Мы должны ей помочь.
