Я грущу. Я не знаю что делать. Мой конь заболел. Я не вижу его уже целый месяц. Мой милый, верный, черный Сайгон…
На душе так противно и неприятно – меня не пускают в лазарет, чтобы увидеть его, прикоснуться к его голове, погладить его, дать кусочек морковки…
Но… я верю врачам. Доверяю им своего вороного любимца. И каждый день, вспоминая о Сайгоне, уверяю себя, что скоро – очень скоро – он снова будет здоров. И мы с ним вновь окажемся на поле. Будем носиться, обгоняя всадников. Будем веселиться… да, веселиться.
Каждый день для меня – словно вечность. И каждый день, вспоминая о Сайгоне, я все больше ощущаю себя одинокой. Наверное, и он сейчас чувствует себя одиноким…
Но в сердце моем – надежда. Надежда на то, что ему станет лучше. Что он поправиться, и мы снова будем вместе.
А до тех пор, пока он не выйдет из лазарета… мне приходиться терпеливо ждать. Ждать с тяжелой печалью в душе…
– 22 августа 2005 года.
День я начала с радостной мысли – наконец-то я проедусь на своем Сайгоне! И дорога до конюшни уже стала легкой и приятной. А как только я оказалась в деннике Сайгона, сразу погрузилась в этот маленький мирок созидания и добра.
Теплый нос у моего плеча. Ласковый взгляд карих глаз. Тихое, спокойное дыхание…
Он здесь, он рядом, он здоров, и рад видеть меня.
Мой милый Сайгон.
Он тычется носом в карманы, и тихонечко прикусывает рукава, выпрашивая угощение. Пару кусочков сочной морковки. Он заслуживает их, и я протягиваю ему ладонь с несколькими кусочками лакомства.
Сайгон, тут же слизнув их с моей руки, довольно вскидывает голову, с хрустом поглощая угощение. А я… я обнимаю его, и глажу по шее, плечам, голове…
Как я рада быть рядом с ним!
Но нельзя расслабляться и забывать про время – я и так немного припозднилась.
Поднимаю уздечку и подхожу к Сайгону, а он тут же склоняет голову, спокойно ожидая, пока я взнуздаю его. И как только уздечка оказывается на нем, а я выхожу за седлом, он тихонечко касается носом моей спины – мол, дай морковки за то, что я такой хороший.
На моих губах улыбка. Но пока не поседлаю, не смогу дать угощения.
И вот, когда седло на его спине и подпруги застегнуты, я протягиваю ему горсть кусочков моркови, и он с довольным хрустом сжевывает их. А потом ластится ко мне, но уже не выпрашивая лакомство, а просто так – за то, что любит меня. За то, что я пришла к нему и люблю его. За то, что рада ему и его редким шалостям и выходкам.
Несколько минут спустя я вывожу его в манеж, и уже ощущаю его игривый настрой.
Как только я оказываюсь в седле, Сайгон дает мне понять, что он предчувствует каждое мое движение и каждую мою мысль. Он готов работать, и счастлив, что я снова с ним. Он в отличном настроении. Он рад мне и это ощущается в его упругих, полных силы движениях.
С ним легко и спокойно. Даже когда он шугается, взбрыкивает на других лошадей или хочет подраться. Таков он, драчун…
Первая рысь проходит быстро, пока я разогреваю коня и не даю ему броситься на новичка, с которым занимается другой тренер. После рыси отшагиваю Сайгона, подготавливая его к активной второй части занятия, и чувствую, что он стремится начать рысить прежде чем тренер даст сигнал. Но я сдерживаю его, хоть и сама не прочь поскакать на нем столько, сколько он сам того пожелает.
