Мои серийные убийцы. 7 знаменитых маньяков писали мне письма - страница 4

К моему удивлению, тон почти всех писем был дружелюбным и свидетельствовал о большой открытости. Почерк мог быть аккуратным или неразборчивым. Некоторые рисовали маленьких добрых человечков, а другие – сложных животных.

Только четыре ответа произвели на меня плохое впечатление. Например, человек по имени Джозеф Бальди[3] надеялся на связь, весьма далекую от того, что было нужно мне. Он написал: «Я хотел бы любить вас всю свою жизнь, хорошо?» У него был разборчивый, но несколько детский почерк, и его побуждения были примитивными. На конверте он нарисовал два лица, каждое из которых было разделено пополам, желтого и оранжевого цветов. На обратной стороне конверта находилась какая-то размазня, которую было трудно расшифровать. Я не ответила ему.

Другие ответы были гораздо более продуманными. Бобби Джо Лонг[4], например, надеялся, что из нашей переписки родится дружба, но он не мог полностью довериться мне, так как подал апелляцию. Я ответила ему, что эта переписка для меня строго профессиональна, и это ему не понравилось. Он высказал мне это довольно агрессивным тоном.

Дэвид Буллок[5], с другой стороны, был одним из немногих серийных убийц, которые преследовали представителей обоих полов. Его ответ мне планировался как устрашение. Он утверждал, что у меня не хватит сил взять интервью у серийного убийцы. Я бы не ответила ему, если бы он не бросил мне этот вызов.

Я позвонила другу-следователю, чтобы поговорить с ним об этом его письме. Он захотел прочесть его сам, поэтому я отправила скан в письме. После графологической экспертизы почерка мой друг заверил меня, что мне ничего не угрожает. Поэтому я снова написала Дэвиду Буллоку, а он снова ответил мне презрительным отказом в интервью. Несколько месяцев спустя он прислал мне рисунок: грозная волчья морда, как будто собирающаяся меня съесть. Его игра оказалась не для меня, и я бросила свои попытки.

Другой убийца, медбрат, который травил своих пациентов, написал мне письмо, в котором продемонстрировал, что стремится проявить свою силу, свой интеллект и свое желание контроля. Я ответила, что у нас разные приоритеты, и поблагодарила его за ответ. На самом деле я искала убийц, которые были бы готовы раскрыться, достигших той стадии, когда они признают, что хотели контролировать других.

Еще один человек, Джо Метени[6], писал мне несколько раз. На конвертах он всегда рисовал человека, занимающегося сексом со снежным комом или женщиной, а подписывался пятном крови на писчей бумаге.

Случай Герберта Маллина интересен: это один из немногих серийных убийц с параноидной шизофренией. Когда-то он услышал голоса, которые приказали ему убить как можно больше людей, чтобы предотвратить катастрофические землетрясения в Калифорнии. Обвиняемый в тринадцати убийствах, он не был готов вспоминать события прошлого, полагая, что это может навредить ему после всех использованных методов лечения. Он надеялся на условно-досрочное освобождение в 2025 году.

Несколько человек ответили мне, заявив о своей невиновности. Например, Натаниэль Бар-Джона[7], у которого были свои собственные фирменные бланки, где было напечатано несколько рисунков, изображающих бандитов, любовь, семью и животных. Он считал себя жертвой провокации полицейского, которому он отказал в сексуальной связи.

Другой человек, Карлтон Майкл Гэри, признался в нескольких преступлениях, но, по его словам, никогда никого не убивал. Будучи хорошо образованным, он обладал артистическим темпераментом. Он выводил большие буквы, написанные с отклонением назад, и складывал каждый лист по отдельности. Он сунул в конверт фотокопию журнальной статьи, в которой говорилось о его невиновности: «Его отпечатки пальцев не совпадают [с отпечатками убийцы]. Его кровь не совпадает. Укусы были от другого мужчины. Но спустя двадцать шесть лет после жестоких убийств семи пожилых женщин в Коламбусе, штат Джорджия, Карлтону Гэри все еще угрожает смертная казнь