Читать онлайн Григорий Рыжов - Мои записки. Автобиография. Книга II

Это Я. У памятника Рустави. г. Ташкент. 1990 год.

Для меня начинается новый этап в жизни. Я поступил в горный институт им. В. В. Вахрушева на горно – механический факультет на кафедру обогащения по специальности «Обогащение полезных ископаемых». Учиться я буду от комбината «Ураласбест» на их стипендию, которая составила 42 рубля.

«ВНИИпроектасбест». Производственно-конструкторский отдел. г. Асбест. 1981 год.

Для меня это большая честь учиться в высшем учебном техническом институте. Я мечтал стать инженером, возможно любым, но быть инженером…

Моя мечта исполнилась и мне надо приложить огромное усилие, чтобы благополучно окончить горный институт и стать специалистом…

После собрания в институте на другой день мы, студенты, с вещами поехали на железнодорожный вокзал, где был назначен сбор. Нас было несколько групп ГЭП, ГМФ, ГЭО, ГЭФ и две группы ОПИ. Помню, как сели в поезд, который направлялся в сторону Красноуфимска. Как всегда, были гитары, ехали с музыкой, пели песни. Куда ни гляди, везде молодёжь, девчонки и парни. В группах в основном были парни, а девчонки составляли в группах ГЭФ и ОПИ.

Хорошо помню, как приехали до станции ночью. Нас посадили в грузовые машины и мы поехали. Дорога была с ухабами, сильно тресло. Встречный ветер продувал до костей. Вечера уже были холодные. Ехали около 15 километров. Высадили у деревянного здания. Здесь остались две группы ОПИ, похоже, я ими и командовал, и группа ГЭФ. В группах ОПИ девчонок доходило до 85%, в ГЭФ до 45%. На ночь устроились, как могли. А утром навели порядок, заслали постели, убрали комнаты и т. д. Девчонки создали комфорт и уют. Они это могут.

Я утром встал рано и по привычке с одним товарищем, на голове у него росли рыжие волосы, решили сделать пробежку по окраине леса. Здесь со мной произошёл инцидент, который запомнился на всю жизнь. А произошло следующее. Бежим мы с товарищем вдоль опушки леса, беседуем на ходу. Видим впереди, рядом с лесом пасётся стадо коров, овец. И вдруг, откуда ни возьмись, выскочила из кустов большая, лохматая, борзая собака, она оскалила острые зубы и стала приближаться ко мне. Мой спутник оказался за спиной у меня. Я испугался и стал пятиться назад, собака за мной. Я приговаривал:

Группа ОПИ – 68 – 2 на лыжах в Уктусе. 1968 год.

Группа ОПИ – 68 – 2 на лыжах в Уктусе. 1968 год.

– Нельзя, нельзя, нельзя. Пошла прочь! – говорил, не узнавая свой голос.

Собака морду вытянула, и всё смелее и смелее приближалась ко мне, скаля свои зубы, видя, что я отступаю. Я был с голыми руками, а собака большая, не то слово, огромная. Откуда – то появился пастух, он прикрикнул на неё и замахнулся на неё палкой. Собака ещё злее на меня оскалилась, внезапно приблизилась ко мне и укусила ногу ниже колена. Мышцу не задела. Зубы прошлись по кости, оставив кровяной след. Пастух отогнал собаку и этим облегчил мою участь.

Я, хромая с товарищем, дошёл до здравпункта, который находился рядом с нашим домом. Мне сделали три укола против столбняка. Всё обошлось, на другой день я был уже в норме. Следы от собачьих зубов остались на всю жизнь.

Началась работа на совхозном поле. Мы убирали картофель. На поле работала картофелекопалка, брала по две грядки, а студенты собирали и складывали в кучи. Работали хорошо. Кормили нас в столовой три раза в день. Всем нравилось. Девчонки работали на кухне по очереди. Парни заготавливали дрова.

Нас возили на работу на машине. За несколько дней познакомились, сблизились. Как – то я разговорился про деревню, где рос в детстве в Рязанской области, про лошадей и всё такое. Вечером ко мне подошла девушка из нашей группы Марина Терентьева и говорит:

– Гриша, пойдём сегодня в ночное? – серьёзно, посмотрев на меня.

От неожиданности я опешил и не знал, что сказать. Потом, подумав, сказал:

– Хорошо, Марина, пойдём.

Договорились с ней отправиться в ночное после отбоя. Все студенты легли спать, а мы с Мариной отправились в поле, где пасутся лошади. Дошли до того места, где находились лошади, пощипывая траву. Было позднее время, светила луна, освещая поляну, на которой стояли небольшие стога сена. Вокруг поляны тянулся лес, сливаясь в тёмную полосу на горизонте и сохраняя свою таинственность. На поляне паслись лошади, а с некоторыми кобылами и жеребята.

Лошади были спутаны. Я сказал Марине:

– Марина, уздечки нет, трудно будет управлять лошадью. Давай придём в другой раз.

Володя Юферов и Я в Уктусе зимой. 1968 год.

Девушка была сентиментальна, видно по её разговору. Мы шли обратно, часто ни говоря, ни слова. Я чувствовал себя неловко, не зная, что сказать. Она была не довольна и я чувствовал это. Марина ждала от меня большего, ведь я был старше её, после Армии, да к тому же староста. Ей было 17 лет, после школы. Это меня и смущало, ведь я нес за неё ответственность.

Так мы и шли, домой молча, разговор не получался. Подходим к деревне, у моста деревенские ребята, громко разговаривали. У нас с ними сложились не простые отношения, дело доходило до конфликта. Внутри у меня всё похолодело, думая, что произойдёт вроде стычки. Обошлось, ребята на нас внимания не обратили. Мы прошли по мосту и благополучно вернулись домой. Больше она в ночное не просилась. Хотя видел её верхом на лошади, она просила конюхов прокатиться на лошади.

Я не вмешивался.

Между нами стали возникать не простые отношения. Взгляды, жесты, выдавали нас, и это было видно не только нам с ней. Это меня тревожило и сладко мучило, тем более об этом мы не говорили друг другу.

В группе ГЭФ был парень из Казахстана, русский. Родители у него высокие люди. Занимался самбо. Был из хулиганов, из трудновоспитуемых. Мне кажется он затеял возню с деревенскими ребятами. Накалял обстановку специально, чтобы спровацировать драку. Нас, ребят в двух группах насчитывалось 15 человек. Как – то вечером, мы уже легли спать, прибегает, как ошпаренный и кричит:

– Парни, вставайте, деревенские пацаны наших ребят бьют!

Мы быстро поднялись, оделись и побежали за ним. Нас набралось 10 парней. Подбегаем к клубу, видим, стоит кучка деревенских ребят человек 8 – 10. Встали против друг друга, как стенка на стенку. Я, староста, не хотел начинать драку без причины. Началась перебранка, потасовка слов и жестов. Начинать драку никто не решался. Парень из Казахстана пытался махать руками, даже кого – то ударил. Ребята деревенские активности не проявляли. Я понял, что можно уладить инцидент мирным путём. На меня студенты смотрели и ждали, какие действия я приму. Я уверенно сказал:

– Парни, давайте жить дружно! Не мешайте нам работать. Вы не будете нам мешать, а мы вам.

На всех слова мои подействовали. На этом и разошлись. Некоторые ребята, особенно парень из Казахстана, были недовольны и у них руки чесались, чтобы устроить драку. Кстати, со второго курса этого драчуна отчислили с института за не успеваемость и хулиганку.

По соседству работала группа ГЭП, одни ребята. До них дошла информация о конфликте у нас с деревенскими ребятами. На другой день вечером они приехали в клуб, завалили толпой с гитарой, это было зрелище бесподобное. Обросшие в фуфайках, половины группы после Армии. Вид, как сбежали из лагеря.

Устроили показательную воспитательную работу над деревенскими парнями. Выстроились в коридоре и пропускали их через строй, давая им по шее, и они летели в конце строя кубарем по полу. Напугали ребят до смерти. Больше на эту тему вопросов не возникало. Деревенские ребята старались нас избегать до самого конца работы по уборке картошки.

Наши девчонки подружились с парнями из группы ГЭП. Им было скучно без ребят. Природа берёт своё. По этому поводу произошёл со мной случай. У меня в группе была Люба Иванова, которая как – то вечером к слову разгорячилась и стала требовать, чтобы я устроил поход девчонок в гости к ребятам в соседнюю деревню.

Это километра два, не меньше. Время наступило ложиться спать, да все уже лежали в постели. Она стала напирать на меня, чтобы я отвёл её к ребятам, вполне на серьёзной ноте. Я не знал, что делать, понимал, что ей нужно мужское внимание, а может и больше. Наконец, сказал:

– Хорошо, Люба, пошли к ребятам. Учти, уже поздно и туда далеко идти. На улице темно.

– Пойдём, я не шучу, – серьёзно сказала Люба и мы пошли.

Я понимал, что это глупость и не собирался идти не известно, куда и зачем. Но я должен, что – то предпринять. Мы с ней прошли метров 200 от нашего дома, вокруг темно, хоть глаз коли. Остановившись, я обнял её и постарался поцеловать в губы. Она стала вырываться из моих объятий и говорить:

– Отпусти меня, я хочу к парням.

– Зачем тебе парни, ведь я здесь, тоже парень. – Стараясь крепче обнять её.

– Ладно, отпусти меня, я пойду спать ложиться.

Мне этого только и надо, чтобы она пошла спать. Впрочем, Люба была с г. Асбеста, жила в посёлке Черемша. На 3 курсе вышла замуж за студента. Остались жить в г. Свердловске и родила 4 – х детей. Вот так то.

При уборке картошки я помогал девчонкам убирать грядки, когда был свободен от организационной работы. В группе была студентка по имени тоже Люда, из дворянской семьи, дедушка у неё полковник, служил у адмирала Колчака в гражданскую войну. Я помогал ей убирать картошку и пересказывал Аркадия Райкина на память, подражая ему. Получалось. Люда и девчонки смеялись до слёз. Видимо во мне есть зачатки артиста – карикатуриста. Мне нравилось ей помогать и говорить не о чём. Чтобы я ни сказал, она смеялась смехом, который мне нравился. Она была среднего роста, пухленькая, лицо круглое, курносая, с интеллигентным голосом. Одним словом дворянка, не наших кровей. После института работала в г. Берёзовске на обогатительной фабрике. Замуж не вышла, так и жила одна, говорят, мужчины были у неё.

Наши группы с горно-механического факультета по уборке картофеля курировал преподаватель, фамилию его не помню.

Один раз мы ушли с поля раньше и не убрали картошку. Ожидались заморозки.

Нужно по правилам вспаханные грядки убрать картошку в кучи, чтобы она не замёрзла. Он собрал старост и комсоргов и стал нас воспитывать ругать, при этом стращая деканатом и отчислением из института. Разговор состоялся по-деловому серьёзным, который запомнился на долго.

После этого разговора у меня было право спрашивать строже со студентов по уборке картофеля. Приходилось стращать, вплоть до подачи рапорта в деканат.

Володя Юферов и Я за домашним заданием. 1969 год.

Помогало. Преподаватель на вид был мрачный, чуть ссутуленный, лицо покрыто крапинками, смуглая кожа, волосы чёрные. Вид у него, пропитанного и прокуренного человека. Ему было лет 45 – 46. Жаргон и жесты смахивали на уголовные. Он плохо видел и носил очки.

Был энергичным, подвижным и требовательным. Разобрался быстро с деревенскими ребятами с моральной стороны. Воспитывал их прямо в клубе и угрожал, что отдаст их под суд, если они будут обижать наших студентов. Подействовало.