– Вы меня торопите? Вы меня ждёте? А где другие пассажиры?
– Какие другие?.. Вас ждём! Только вас!
Фома в нерешительности переминался с ноги на ногу. Проводница подошла к нему, улыбнулась искренней безобидной улыбкой и сильным уверенным движение помогла перешагнуть проём, отделявший платформу от вагона. Перешагивая через этот странный проем, Фома невольно взглянул в него и увидел ночное небо в сверкающих звездах и летящую комету с длиннющим, даже не километровым, а более, огненным хвостом. Как смокинг на уродливом кретине! И показалось Фоме, что этот огненный хвост был сплетен из горящих, но не сгорающих человеческих тел. «Верно, это души людей, и они испытывают адскую боль!» – подумал он. И точно, Фома даже различил и узнал пару лиц, в которые вглядывался в пункте отправки несколько мгновений назад. «Мгновений или лет?» – задал он сам себе этот странный, загадочный вопрос, но не решился на него искать ответ, так как слишком таинственной и апокалиптической показалось ему сама возможность разглядывать лица на таком космическом расстоянии.
Оказавшись в вагоне, Фома с непониманием взглянул на проводницу, которая осталась стоять на платформе и по-видимому не собиралась заходить в вагон вслед за ним.
– А вы, почему не садитесь?
– Почему не сажусь я? Я – остаюсь здесь. Я ведь только проводник!
– Проводница!
– Нет, не проводница, а – проводник. Не удивляйтесь – этот вагон специально для вас. Вы же сами хотели что-то поменять в своей прежней жизни, цену назначили! Вот, дерзайте. Вы получили этот шанс. Уж не знаю, за какие заслуги? Но это редко бывает. Во временном промежутке – один раз на сто лет!
Пламя свечи в фонаре, что держал в правой руке проводник, вдруг задергалось, пошло всполохами. Проводник поднял левую руку с круглым металлическим зеркалом, больше похожим на маленькую сферу.
– Вам пора! Пора! А то сейчас погаснет и ту-ту! Взгляните в зерцало и отойдите от проема. Слышите, от двери отойдите.
Фома взглянул в зерцало и вздрогнул: на него смотрела его Машенька, смотрела с улыбкой, именно с той теплой, полной любви, которую на протяжении всех лет разлуки он не мог вспомнить, которую вытеснила из памяти прощальная, холодная, отрешенная улыбка в туманной дымке сфумато. Пораженный он машинально шагнул вглубь вагонного тамбура. Дверь тут же захлопнулась, и расстояние между проводником и вагоном стало быстро увеличиваться.
Когда поезд исчез вдалеке, проводник раскрыл фонарь и задул уже едва мерцающую свечу.
– Всё как ты просил, Фома! Всё как ты просил!
И «поезд-комета» полетел по межзвездному пространству вселенной.
9
Как сухостой, расцветший по весне…
По ночному небу с ярким разноцветным фосфоресцирующим хвостом летела комета. Приближаясь, она быстро росла в размерах, разгоняя тьму и, как сухостой, расцветший по весне, ослепляла красками следивших за ее стремительным пролетом; и пока проходило это временное ослепление, комета уже пропадала за горизонтом.
Так по ночному полустанку пролетают сверхскоростные поезда: на мгновение появляясь из ниоткуда и исчезая в никуда…
10
Как страусы, летящие по небу…
Поезд остановился на вокзале старого провинциального города. Машина «Скорой помощи» подъехала к последнему вагону, и врач, не торопясь, вышел из машины и прошел в вагон. Девушка и парень – попутчики Фомы – наперебой стали рассказывать врачу, как они обнаружили умершего.
– Мы смотрим, он всё лежит в одной позе и лежит…
