Старостин, нахмурив брови, цедит сквозь зубы:
– Страшилки рассказываешь? А доказательства где?
– Мною допрошены Марченко, мать погибшего, Окунев Дмитрий, Митяев Олег, Заборов Александр. Все трое дали признательные показания. Есть и улики, подтверждающие мой вывод: куртка потерпевшего с рваной полой, нож потерпевшего, найденный мною во время повторного осмотра места происшествия, на снегу четкие следы пацанов, зафиксированные на снимках, а также изъятая мною обувь, в которой находились на кладбище Окунев (валенки), Митяев (резиновые сапоги с высокими голенищами), Заборов (зимние ботинки с характерным рисунком подошв). Родители всех троих подтверждают, что ребята вернулись домой в четверть первого ночи.
Старостин сидел и качал головой.
– Приключений на задницу ищешь? Тебе надо?
– Мне ничего не надо, – обидчиво возразил Королев. – Правосудию это надо.
– И ты намерен?..
– Завтра подготовлю постановление о возбуждении уголовного дела, согласно статьи сто девятой УК РФ, по факту причинения смерти по неосторожности.
– Ну, как знаешь! – шеф обреченно махнул рукой в его сторону. – Иди!
Королев повернулся, взялся за ручку двери и за спиной услышал похохатывание шефа.
– А ты – молоток.
Королев не понял.
– Я? Молоток?!
– Пока молоток, но, даст Бог, со временем и кувалдой станешь.
Королев картинно поклонился.
– Премного благодарен, господин…
Старостин прервал его.
– Ты… это… с «господином» поаккуратнее. Тебе повезло, что я либерал и на всякие такие штучки-дрючки смотрю сквозь пальцы, не пресекаю… Не нарвись на кого другого… Худо, ох, худо тебе придется.
Королев вышел. И, что странно, сразу очутился в огромном храме, сверкающем огнями и позолотой. Идет служба. Священнослужители в праздничных одеяниях. Хор поет. Дьякон ходит с кадилом и зычно возглашает: «Во имя Отца, Сына и Святаго Духа – аминь!» Королев крестится. Тут видит, что на возвышении появляется сам Патриарх с длинными перекрещенными свечами и возглашает: «Господу помолимся! Господу помолимся! Господу по-мо-лим-ся!» Королев вновь крестится. Догадывается, что он на рождественском богослужении в храме Христа Спасителя. Королев ничего не понимает. Он отчетливо помнит, что пришел поздно домой, лег спать. Он не мог очутиться так далеко от дома. Ах, да, – это всего лишь сон. Он видит во сне. Это так, но почему он отчетливо слышит голос Патриарха? Сергей открывает глаза. Все ясно: его мать в соседней комнате смотрит вечернее рождественское богослужение, транслируемое по телевидению. Она всегда смотрит.
Королев поворачивается на другой бок и проваливается в глубокий и по-настоящему безмятежный сон.
