Мона. Между раем и адом - страница 7

– Она отлично справилась, сразу сдала!

Мона едва могла сдержать улыбку. Она опустилась на пассажирское кресло и, когда один голубь устроился у нее на коленях, порадовалась, что Тиффи сегодня с отцом. Свинка сейчас охотилась на все, что двигалось. Несмотря на то что машина Бориса была новой, обивка уже покрылась эльфийской пыльцой и собачьей шерстью; пахло сахаром и мокрым оборотнем. Во время поездки Мона снимала тонкие волоски со своих черных легинсов и так увлеклась, что буквально подпрыгнула, когда Сабина взревела:

– Стоп! Остановитесь немедленно!

Борис так резко ударил по тормозам, что три голубя, как боевые снаряды, пролетели через весь салон, врезались в защитные чары и остались невредимы. К сожалению, все они попадали Моне на колени, щедро осыпав ее перьями.

– Что стряслось? – воскликнула она, перекрикивая громкое сердитое гурканье.

– Мужчина вон там!

Однако вместо дальнейших объяснений Сабина выскочила из автомобиля и побежала через дорогу к пешеходной зоне. Позади машины Бориса раздавались оглушительные гудки. Типичные гессенские ругательства слились в грозный гам, и Борис опять торопливо завел двигатель, чтобы последовать за Сабиной.

Между тем Мона распугала голубей и вытянула голову, пытаясь отыскать ее взглядом.

– Мужчина? – пробормотала она.

Глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к дымке на улице. Неужели раньше тоже было так темно и туманно? Похожие на коробки здания, тянущиеся вдоль тротуара, сливались с меркнущим вечерним светом. Их обычно выставленные напоказ грязные фасады выглядели почти гладкими. И лишь крупный синий логотип «TEDI»[3] просвечивал сквозь окружающую серость. Сабина стремительно направлялась к магазину.

Борис проскочил за паркующийся фургон, рядом с которым в этот момент курил сигарету мужчина в рабочей униформе. Народа в этот час было немного, дождь со снежной крупой и стелющийся по земле туман загнали большинство людей по домам. Как же Моне хотелось сейчас разделить с ними эту роскошь.

Сабина Сабинсен махнула рукой, остановилась перед причиной экстренного торможения и уже достала мобильный телефон, чтобы записывать слова человека в обносках. Какой контраст: опрятная госслужащая в темно-синем хлопковом пальто, с собранными в пучок волосами и жемчужными сережками рядом с лохматым типом в драном спортивном костюме. На нем был вязаный шарф, подозрительно похожий на самодельный и настолько длинный, что он обернул его вокруг шеи добрых пять раз. В правом ботинке зияла дыра, как и в перчатках. В дрожащих пальцах мужчина держал большую табличку с надписью: «Сегодня нас ждет конец света! Ковырнадцатое откровение Иисуса! Горе нам!»

У Моны тут же сильно свело желудок. Только этого еще не хватало.

– Да быть этого не может, – пробормотала она, чем заслужила только вопросительный взгляд Бориса, голубка у него на голове с любопытством вытянула шею. – Это знак, – поспешно пояснила ведьма.

Борис недоверчиво приподнял брови.

Теперь Мона тоже вытащила свой смартфон и сразу получила отправленное Сабиной территориальное предупреждение о Q3.

– Тавматургическая служба спасения скоро будет здесь.

– Из-за… из-за вот этого? – у Бориса сорвался голос, но она сейчас не могла вдаваться в подробности, ситуация была слишком серьезной, чтобы все ему объяснять.

Так вот откуда этот странный туман. Он появился не из-за холода, в воздухе витало нечто зловещее, и дело не в вони от оффенбахского кожевенного завода, от которого у Моны щипало легкие. Темные витрины магазинов, что нельзя считать чем-то необычным почти в шесть вечера, но даже киоск с донерами уже запер двери – еще один тревожный знак.