Было слышно, как она рассуждает, чем лучше кормить собаку – кашей или мясной похлебкой.
- Госпожа Нантиль любит собак, - сказала служанка, и мне послышалось злорадство в ее голосе. – Но милорду уже надоела. Пока он добр с ней, но скоро она ему совсем наскучит.
Наскучит! Я вздрогнула, когда раздалось это слово.
- А тебя как зовут? – служанка окинула красноречивым взглядом мой наряд и сразу определила, что я не отношусь к знатным особам.
- Виенн, - ответила я.
- Что у тебя в мешке? – последовал следующий вопрос.
- Книги…
- Книги? – изумилась Фрида. – Ты грамотная?
- Да, - подобные расспросы были унизительны, но я понимала, что нет смысла требовать к себе уважения. Похоже, все уже поняли, для каких развлечений их хозяин привез меня сюда.
- Если грамотная, то не нищенка, - выдала глубокую мысль Фрида и позвала меня за собой. - Пойдем, покажу, где будешь жить. Давай мешок, я понесу. Ты такая тоненькая, - сказала она, почти обвиняющее, - как будто тебя год не кормили.
- Я три года жила в монастыре, - сказала я. – Там не растолстеешь.
- В монастыре? – изумилась Фрида. – Ты – монахиня?
Я промолчала, не желая лгать, но и не желая развенчивать легенду. Может, статус монахини хоть как-то оградит меня.
- Милорд совсем с ума сошел, если хватает монашенок, - сказала служанка, понизив голос и опасливо оглянувшись. - Но ему нравятся женщины в теле, он будет тебя откармливать…
Откармливать, чтобы потом съесть? Я рассмеялась, но не весело, а нервно. Фрида посмотрела на меня с удивлением.
- Прости, - сказала я, - просто вспомнила, как в сказках драконы откармливают пленников, чтобы потом их съесть.
- Милорд не ест человечину! – заявила она оскорблено.
- Это просто счастье, - пробормотала я себе под нос, поднимаясь по винтовой лестнице на третий этаж.
- Здесь комната милорда, - Фрида кивнула на дверь из красного дерева и подвела меня к соседней двери, - а здесь будет твоя комната.
Она прошла вперед и с размаха бросила мешок с книгами на стол, после чего открыла ставни. Солнечный свет хлынул в окно, осветив пыльный стол с письменными принадлежностями, кровать под балдахином, комод, три стула на витых ножках. Я осторожно прошла к кровати, коснувшись выцветшей ткани балдахина. На ней еще можно было рассмотреть змеек, вышитых поблекшим зеленым шелком.
- Я пришлю сюда кого-нибудь, чтобы помогли тебе убраться, - сказала Фрида, распахивая раму. Здесь давно никто не жил. Мы называем эту комнату Промежуточной.
- Промежуточной? – переспросила я. – Почему?
- Потому что здесь живут те, с кем милорд еще не знает, как поступить. Понравишься - переедешь в южную башню. Там теперь живут госпожа Ингунда, госпожа Арнегунда и госпожа Нантиль. Не понравишься – отправят к слугам. Или еще куда-нибудь.
- Я поняла, - сказала я тихо, опуская голову. - Госпожа Ингунда – жена милорда Гидеона?
- Жена? – Фрида фыркнула, с хрустом раздавив башмаком паука, которому вздумалось перебежать комнату. – Первая конкубина. Они все конкубины. Но мы знали, что милорд скоро привезет новую женщину. Он уже давно жаловался, что ему скучно. Ладно, я пошла, дел много – день короткий.
День и вправду оказался коротким – промелькнул, как птица, пока я наводила в комнате порядок, приличествующий для проживания. Фрида и в самом деле прислала мне помощницу – девочку-подростка, очень бойкую и спорую. Вдвоем мы выколотили пыльные тряпки, вымыли полы и окна, протопили камин и перестелили белье. Особенно тщательно я разложила письменные принадлежности. Судя по всему, ими пользовались нечасто – чернила в хрустальной чернильнице высохли, а перья даже не были очинены. Зато пергаменты и папирус, лежавшие в кожаной папке с золотым тиснением, оказались лучшего качества. Я с наслаждением вдохнула их запах – настоящая драгоценность. В монастыре мне приходилось довольствоваться подчищенными клочками пергамента, да и писать на них что-то кроме афоризмов из монастырских книг было невозможно. А теперь… У меня пальцы защекотало от желания тут же написать несколько строк. Но где раздобыть чернил?
