Я вспомнила какую-то детскую песенку, на мгновение задумалась, что там было дальше по тексту и, не заметив вовремя разную высоту ступенек, полетела головой вниз. Я так и не поняла, долго падала или нет. Но за это время успела подумать, что если сильно разобью лицо, то наудачу взяла с собой много косметики – можно будет скрыть все синяки и ушибы. Потом появились мысли, что, возможно, я не должна была думать о падении во время падения. И вообще я слышала, что люди поговаривали, будто в такие моменты вся прожитая ими жизнь проносилась перед глазами.
Удар. Ещё один. Чувствую, что ногу потянуло куда-то в сторону, а тело понеслось дальше.
– Ой!
Вроде остановилась. Теперь самое главное – понять, осталась ли я в живых. А то было бы неприятно покинуть мир людей в первый же день в этом монастыре и поселиться тут бледным привидением.
Я лежала на спине, запрокинув руки за голову. Моя нога, как я поняла, застряла в чём-то, тем самым остановив падение. Так как я всё ещё была на винтовой лестнице, телефон, по ходу, будет искать бесполезно. Значит, пора тихо выбираться из темноты самостоятельно. А ещё была нога, которая держала меня. Похоже, что она застряла между камнями в стене и уже сильно онемела. Лишь бы не перелом! Подтягиваться к ноге почти в висячем положении вниз головой было очень сложно. Из правой руки шла кровь, по лбу тоже текло.
Интересно, сколько метров я прокувыркалась вниз?
– Эй! – закричала я. – Помогите! Я тут, внизу.
Тишина – прямо как в склепе. И темно, хоть глаз выколи. Как же мне отсюда выбраться? Ухватившись покрепче за одну из сломанных ступеней, я начала аккуратно вытаскивать застрявшую ногу. Это было очень больно и неприятно. Я кричала, но, кажется, меня совсем никто не слышал.
– Главное – держаться, – снова разговаривала я сама с собой вслух. – Иначе полечу дальше.
Упершись правой рукой в металл, а левой зацепившись за край ступени повыше, я смогла приподнять корпус, тем самым сдвинув зажатую ногу вперёд. Больно было до жути. Мои сопения и слёзы перемешались в нереальные звуки. С горем пополам удалось высвободить ногу. Уселась на тонкую ступеньку и несколько раз глубоко вдохнула.
– Алиса, теперь нужно просто подняться. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Как-то так!
Я приподнялась чуть-чуть на руках и перекинула свою пятую точку на следующую ступеньку, слегка оттолкнувшись здоровой ногой. Левая нога словно превратилась в огромную гирю: она была неподъёмной и причиняла сильную боль. По щекам текли слёзы и уже залили мне всю толстовку. Нижнюю губу я, кажется, прокусила в нескольких местах, причём после падения.
– Если выберусь отсюда, – сказала я сквозь зубы, – с деньгами, конечно же, то куплю себе дом. Одноэтажный, без каких-либо лестниц и даже чердака. Везде у меня будет очень много лампочек, бра и торшеров.
В этот момент внизу раздался шорох, от которого на руках вздыбились волоски. Я это почувствовала даже через ткань.
– Эй, там есть кто-нибудь?
«Может, крысы?» – подумала я. И зачем я только об этом подумала? Теперь у меня появится страх заразных грызунов. А внизу снова раздался какой-то слабый шум, и мне показалось, что я услышала тихий плач. Может, это моё эхо? Но, помолчав и даже стараясь не всхлипывать, я заметила, что плач становился громче – словно приближался. Вот тут-то у меня и поднялись уже все волосы дыбом – и на руках, и на затылке. Одно дело, когда ты смотришь ужасы по телевизору и знаешь, что это всего лишь кино. А совсем другое – находиться в полной темноте, на лестнице, ведущей непонятно куда, в зловещем монастыре, совсем далеко от родины.
