Монгольское нашествие на Русь 1223–1253 гг. - страница 14

Примечательно понаблюдать, как ан-Насави исправлял сведения Ибн аль-Асира. Демонстрируя свою исключительную осведомленность о произошедшем, он писал: «Когда Чингиз-хан узнал, что Кушлу-хан захватил владения Кашгара и Баласагун и что в его руки попал гюр-хан, он отрядил своего сына Души-хана с двадцатью тысячами воинов или более, чтобы покончить с ним и искоренить то, что выросло из его зла.

В то же самое время на Кушлу-хана со своей стороны двигался султан с шестидесятитысячным войском. И когда султан подошел к водам Иргиза, то застал реку замерзшей, и переправа через нее стала для него невозможной. Тогда он расположился у места причала, ожидая удобного момента для переправы. Когда это стало возможно, он переправился [на другой берег] и начал поспешно двигаться в поисках следов Кушлу-хана. Когда он на протяжении нескольких дней находился в походе, к нему прибыл один из его передовых отрядов и сообщил о приближении какой-то конницы. Это оказался Души-хан, который одержал победу над Кушлу-ханом, разбил его в пух и прах и возвращался с его головой»[29].

Воины вступили в перестрелку, но Джучи прислал к шаху посла с извещением, что вовсе не собирается с ним воевать и, более того, отец – Чингисхан – прямо запретил ему вступать в конфликт с Хорезмом. Монголы предложили хорезмийцам забрать всю добычу, которую они захватили у Кучлука. Но султан, видя малочисленность монголов, предпочел войну, и началась битва, в которой Джучи так умело атаковал левый фланг мусульман, что едва не довел противника до катастрофы. Сражение окончилось с наступлением темноты, под покровом которой монголы отступили, оставив в покинутом лагере разведенные костры. Уходя, они за ночь проделали расстояние двух дней пути.

Таким образом, поход не на монголов, а на Кучлука; место локализовано – река Иргиз (по логике текста, в Кашгаре или ок. Баласагуна, на севере совр. Киргизии); нет безмерных потерь; огромное войско Хорезма; тщеславие султана; сын Чингисхана – Джучи; подробности битвы и пр. После этих сопоставлений сведения Ибн аль-Асира предстают байкой, подслушанной на базаре.

Столь же недостоверными, но вполне насыщенными именами и топонимами предстают сведения другого – на этот раз персидского автора XIII в., работавшего в Индии и не связанного ни с ан-Насави, ни с Ибн аль-Асиром. Абу-Омар Минхадж-ад-Дин Осман ибн Сирадж-ад-Дин ал- (Jowzjāni; ок. 1193 – после 1265) находился на службе у гуридских султанов Афганистана в Бамиане. В ходе монгольского нашествия вынужден был в 1226 г. бежать в Индию, где провел остаток жизни при дворе правителей Синда, а потом Дели. Свое сочинение, составленное ок. 1260 г., Джузджани посвятил своему покровителю Насир-ад-Дину Махмуд-шаху (1246–1265) и назвал «Насировы разряды» («Табакат-и Насири»). Оно представляет собой классическую для персидской литературы компилятивную всеобщую историю. Значение первоисточника имеют прежде всего ее разделы, посвященные истории мусульманских династий Индии в IX–XIII вв., а также Афганистана периода гуридов (середина XII в. – начало XIII в.). В конце работы некоторое место уделено монголам, о которых автор отзывался с раздражением и ненавистью, причем практически не имея личного опыта, основываясь на слухах и припоминаниях «из вторых рук».