Моника - страница 5

Мне стало совершенно не по себе от такого неожиданного мужского прикосновения. Вся моя женская природа, только начавшая свое развитие, загорелась сотнями живых костров, и ее тепло стало растекаться по моему телу, вибрируя и наполняя меня нежным возбуждением к этому юному мужчине. Он наклонился ко мне, и я почувствовала тонкий аромат его парфюма на бледной коже, смешанный с дымом сигарет и прохладным осенним воздухом.

– Я могу поцеловать тебя? – прошептал он чуть слышно и посмотрел на меня своими черными, пылающими глазами.

Я не стала отвечать ему, а только потянулась к Феликсу всем своим женским естеством и мои губы встретились с его губами. Он был очень нежен со мной, даже деликатен, свою звериную страсть он старался не показывать, чтобы не пугать меня, но я сразу поняла, что мы будем любовниками. Он погладил меня по щеке, наслаждаясь моей теплой кожей, а потом сказал:

– Ты меня любишь, Моника?

– Да – тихо прошептала я – люблю.

Он внимательно посмотрел в мои глаза, и тут я заметила тень сомнения, скользнувшую по его лицу, как будто он передумал делать то на что решился, но эта тень быстро сошла с него, обнажив его истинную, мрачную природу. Привычка – вторая натура, но я не догадывалась об этом. Почему я вдруг вспомнила Феликса? Не знаю, мне кажется, я никогда не забывала его. Мы начали встречаться тайком от всех и никто не догадывался о нашей связи. С ним я познала тайны любви, наслаждения и страсти. У его друга была квартира, недалеко от детского дома, и по выходным мы постоянно бывали там. Он обожал мое стройное, гибкое тело больше чем мою душу. Покрывая меня поцелуями, он не мог остановиться, и даже мой кошачий взгляд постоянно приводил его в возбуждение, рисуя картины его личного Содома. Он хотел меня постоянно и не мог насытиться этим. Если вначале нашего знакомства это пугало меня от наивности и незнания мужской природы, то сейчас я играла с ним, дразнила, пытаясь приручить этого дикого зверя. Я скользила губами по его шее, рисуя влажным языком слова страсти, которые понимал только он. Касалась его горячей кожи в самых нежных и чувственных местах и любила его так, как он не смог бы никогда. Мне нравилась его непокорная гордость, тщеславие и любовь к женщинам. Я принимала его природу, уважала его и никогда не требовала верности и вечных клятв в любви. Феликсу было хорошо со мной, и наша связь продолжалась достаточно долго. Мы расставались, потом он находил меня снова и мы опять погружались в этой безумие страсти и одержимости друг – другом.

– Только ты вызываешь у меня такие противоречивые чувства, Моника – сказал он однажды.

– Что ты имеешь ввиду, дорогой? – я подошла к нему сзади и обняла его, водя руками по его голому торсу.

– Я люблю и ненавижу тебя. Люблю потому, что ты видишь меня настоящего, уважаешь мою свободу и никогда мне не врешь. В тебе нет жеманства и неправды, как в тех пустых девках, которые готовы отдаться за бутылку дешевого красного и пару красивых фраз из интернета. Ты другая, такая таинственная и глубокая, как темные воды в океане, ты никогда меня не слушаешь, ведь у тебя есть своя истина и своя позиция в этой жизни. Мне иногда кажется, что если я буду возвращаться к тебе, как сейчас, то погибну – он замолчал и повернулся ко мне – Ты вся как на ладони, но я ничего не знаю о тебе, ты ложь и правда, ночные сумерки, и солнечные блики на воде, святость и грешная тьма, одетая в черный женственный силуэт. Я тебя вообще не знаю, Моника, и это пугает меня больше, чем адские муки от наших ссор и расставаний. Он посмотрел на меня как тогда, в нашу первую встречу в осеннем парке и заплакал. Я взяла его дрожащие руки и поцеловала влажное от слез лицо.