Ритуализм неискореним, даже сколько бы ни развивались подлинные духовные практики, переводящие отношения человека с богом во внутреннее пространство. Люди все равно как дети – им вечно нужен маскарад. Кстати, маскарад здесь происходит в буквальном смысле слова, ибо Добро и Зло – две самые большие храмовые маски (черная и белая), которые надевают на себя во время розыгрыша храмовых мистерий. В храм идти не хочется – это большой базар, где в толпе народа шумно и тесно, да все завалено фруктами и сластями, а балийцы шумят и болтают.
Если говорить о том, что человек проходит в своем личном развитии те же стадии, что и народы, но ритуальную практику я отрабатывала еще в христианских храмах в юности, хотя уже тогда тяготела более к внутреннему духовному деланию по «Добротолюбию» – всенощные бдения и сердечная молитва в затворе. Конечно, я довольно спокойно провожу ритуалы любых религий, когда нахожусь в той или иной религиозной среде. Но вот видеть здесь целый народ сидящим в «песочнице духовного развития» несколько уныло, однако… Но им так нравится.
А если вы захотите побеседовать с балийцами о Галунгане, то вдруг выяснится, что гвоздь программы вовсе не добро, а свинья. Дело в том, что по традиции к этому дню каждая семья режет свинью и готовит настоящий пир. Вот почему накануне вокруг нестерпимые предсмертные визги и запах крови, но балийцы беспредельно счастливы – наесться до отвала свинины удается только раз в полгода! Это уже не говоря о собственно храмовых жертвоприношениях животных. Поскольку балийцы по храмам – в деревне очень тихо (почти ничего не работает).
Впрочем, большинство выездных программ лучше всего удавались именно в Галунган и Кунинган, поскольку людям, приехавшим на Бали ненадолго, проще всего было показать именно красочность церемоний в разнаряженных храмах.
Царская кремация: праздник некрофилии
Жить на Бали еще сносно, а вот помирать лучше в другом месте – тут уж больно заморочено. Дикарский «культ предков» делает кремацию одним из главных жизненных ориентиров балийца: зубы не подпилил в молодости – проблема с кремацией, детей нет – проблема с кремацией, денег не накопить – проблема с кремацией и пр. Не так уж важно достойно жить, как достойно кремироваться… Вот и про матушку раджи мы ничего хорошего в Убуде последние годы не слыхивали, а стоило ей помереть, как сразу соорудили колоссальные громады, отключили интернет и электричество на весь день по всему поселку – народ на площади!
Кремация – это слишком дорогое удовольствие, и простым людям приходится кооперироваться, временно закапывая своих покойников в ожидании того времени, когда таковых скопится достаточно по всей деревне, чтобы сложиться на одну общую церемонию для всех сразу. Тогда их откапывают и сносят в один храм всем скопом. Такую общедеревенскую кремацию я однажды сопровождала полностью целый день, да и на другой царской бывала, поэтому на сей раз томиться в толпе не стала даже до выноса трупа, а постояла по дороге домой и ушла – в конце концов, там и без меня целая толпа народа: жара, духота и скука…
Что будет дальше? После полудня вынесут тело, водрузят его с трамплина на вершину переносной башни, поднимут на руки постаменты с коровой и башней и потащат под звуки местных тамтамов через весь центр поселка в храм на сожжение. Там проведут церемонию, потом пепел по традиции спустят в океан, отправив его туда также с особой процессией. Туристам и невдомек, в чем они купаются, впрочем, полностью пережженный пепел вполне гигиеничен. Но дело не кончится, а всевозможные церемонии будут идти добрых полгода. Наконец, ведун запросит дух покойницы, все ли ей понравилось, только тогда успокоятся.
