Она не могла больше здесь оставаться и, достав большой чемодан, стала сбрасывать в него свои вещи. В тумбочке трюмо у зеркала Оля нашла ключи от своей квартиры и, застегнув чемодан, направилась с ним на первый этаж.
Лев ничего ей не сказал. Ни слова!
В этот момент он успокаивал даму в холле, он что-то говорил ей об ошибке, и что он не хотел, чтобы так получилось.
Дама отвесила ему пощёчину и бросилась на второй этаж, также собирать свои вещи.
К тому времени Оля уже спустилась на кухню, она бросила на обеденный стол рыбу, которую привезла ему, и набрала номер такси:
– Такси в Пулково, как можно быстрее – всё, что она смогла сказать.
Лев подошёл к Оле и попытался её обнять, но она отшатнулась, и тогда он заговорил:
– Что ты надумала? Зачем уезжать? В жизни так иногда случается. Я понимаю, ты хотела быть единственной, но ты же понимаешь, мне уже скоро 50 лет, и ты у меня не одна в этой жизни…
Лев замолчал, на его лице ходили желваки, он не понимал, как он мог так проколоться. Ведь всё было хорошо!
Он ещё раз попытался её обнять: «Олечка, ну всяко в жизни бывает, я постараюсь, чтобы ничего подобного ты больше не увидела…»
Но Оля его не слушала. Зазвонил мобильный, и голос в трубке сообщил, что такси подано. В этот же момент со второго этажа сбежала другая, она отвечала по мобильному, что уже выходит.
Лев ходил по кухне кругами и не знал, что ему сейчас делать. Ему останавливать Олю или Анастасию? Кто для него важнее?
Пока он раздумывал, обе женщины выбежали из дома, и одна за другой сели в такси.
По иронии судьбы их машины ехали в одном направлении, и в какой-то момент они оказались параллельны, так, что обе дамы смогли рассмотреть друг друга. За время езды в такси Оля успела купить себе билет на самолёт до Краснодара. Каково же было её удивление и возмущение, когда она увидела, что другая тоже приехала в аэропорт и входит в здание.
Не было сил переносить её вид и думать о том, что же они делали в их со Львом постели.
На какое-то время Оля потеряла даму из поля зрения:
– Ну и хорошо, иначе я наброшусь на неё, и тогда меня не остановить, – хорохорилась Оля.
В ожидании посадки она зашла в магазин, её взгляд привлекла коробка монпансье с изображением Царского Села. Она так мечтала там жить, любить и быть любимой. Оля подошла к кассе и увидела, что другая тоже покупает монпансье, но с изображением Эрмитажа.
Они вместе летели в одном самолёте, и хорошо, что их не посадили рядом, Оля не смогла бы это пережить. Она размышляла: «Как так, значит, она тоже из Краснодара, поет хорошо, но как-то странно, это не эстрадное исполнение, а какое-то специфическое, народное».
И в этот момент Олю осенило – это же «пожилая» учительница по вокалу, которая очень ругалась, когда Лев отвечал на звонки во время урока.
Чёрная конфета оправдала свою суть. Теперь Оля сидит у себя в квартире в Усть-Лабинске и нервно ест монпансье, как будто в них можно найти записку с ответом на вопросы: «Почему он так с ней поступил?», «Почему эта „пожилая“ учительница оказалась у него дома?» и «Что, мать твою, ей теперь делать?» Работы нет, «мопедика» опять нет, а ей уже даже не 40 лет!
Оля вспомнила про Виктора, нашла в мобильном его номер, нажала зелёную кнопку вызова, встряхнула белобрысой головой и игриво сказала:
– Привет!
