Пока я складывала вещи, договаривалась с бабушкой Сорой, что та присмотрит за Тиграном и если что – даст нам знать, остальные пассажиры заняли свои места и мы, наконец, тронулись в путь. Дед Василь бодро правил лошадьми, я вполуха слушала его воспоминания о делах давно минувших дней, которым он предавался со смаком и некоторой ностальгией, а пальцы всё сжимали бесполезный уже по сути пистоль, с которым я, тем не менее, не смогла расстаться. Глупо, наверное, но это успокаивало.
По заверениям деда, опытного путешественника, до Райтуша оставался какой-то час езды, а то и меньше, когда из дилижанса раздался истошный вопль, в котором я далеко не сразу распознала голос Лилим.
Ох, мамочки мои! Что на этот раз?
Как и я дед спал с лица, резко натянул поводья, напугав и едва не покалечив лошадей, напряжённо выдохнул сквозь стиснутые зубы и зычно гаркнул:
- Сора, шо?!
- Лилим рожает! – так же громко отозвалась его бабка.
Э… Что?!
- Тьфу ты, нелёгкая! – охнул дед и мы с ним растерянно переглянулись. – И шо?!
- Гони! – неожиданно властно потребовала его вторая половинка, для пущей убедительности стуча кулаком по стенке. – Гони, дед! Как на нашей свадьбе гони, а то потеряем девку!
И мы погнали.
Это была самая безумная гонка в моей жизни. Дед не жалел лошадей, от его матюкатых окриков пунцовели щеки, от свиста хлыста замирало сердце, а от подпрыгиваний на ухабах – душа уходила в пятки. Но всё становилось неважно, когда из нутра дилижанса кричала Лилим - это была боль в чистом виде. Практически осязаемая, она рвала нервы в клочья и заставляла мысленно кричать уже на деда и лошадей.
Быстрее! Ещё быстрее!
На въезде в город нас пыталась остановить стража, но стоило бравым мужчинам услышать вопль роженицы, как внутрь нас пропустили без вопросов и какого-либо досмотра. Наоборот, один из служивых даже вызвался сопроводить нас коротким путём к ближайшей лечебнице, так что нам с дедом пришлось потесниться и за вожжи взялся страж.
Ещё через пятнадцать минут, дыша как наши загнанные лошади, бледный стражник, с трудом выдерживающий уже практически не прекращающиеся крики Лилим, остановил дилижанс прямо напротив дверей лечебницы. Спрыгнул с козел и метнулся в здание, словно за ним гнались все боевые демоны Первой Магической Войны, оставляя нам самое сложное – разбираться с роженицей.
К счастью, целители этой лечебницы оказались такими же понятливыми и расторопными, как и стража. Мы ещё только прикидывали, как без травм вытащить из дилижанса воющую от боли Лилим, вцепившуюся в Сору, как клещ, а нас с дедом уже настойчиво просили отойти в сторону и не мешать профессионалам.
И мы отошли. Спасибо деду Василю – ни слова не сказал, когда я неосознанно сжала его руку, ища поддержки. Лилим выглядела ужасно: опухшее и покрасневшее от слёз лицо, не сходящая с него гримаса боли… Я ни разу не присутствовала на родах, но в колледже нам преподавали всё самое главное, и сейчас я подспудно догадывалась, что что-то идёт не так.
Как же хорошо, что мы успели! Не представляю, сумела бы я справиться с паникой, если бы роды начались чуть раньше и пришлось принимать их в пути. Наверное, я бы точно поседела от ужаса!
А так ничего, только в ногах предательская слабость, да никакого желания даже смотреть на двери лазарета, куда на носилках унесли попутчицу и увели её обморочного мужа.
- Фуф, вот и всё, - выдохнул за нас двоих дед Василь, отечески похлопывая меня по руке и даже улыбаясь, хотя и немного кривовато. – А вы молодцом. Теперь вашего супружника до лекарей дотащим и можно сказать, что день удался на славу. Как считаете?
