Даниил около часа стоял перед зеркалом, гладил рубашку, брился, наводил порядок на голове. Виктория за 15 минут управилась и двинулась в метро. Они пришли в одно и тоже время и весьма удивились, встретив друг друга.
Парню вручили параллели классов с девятого по одиннадцатый, а женщине достались пятые – восьмые классы. Первый урок прошёл у новых учителей хорошо. Дети сидели спокойно, едва слышно задавали вопросы, присматривались и прислушивались. Никто не устраивал ученических проверок на крепость нервов и даже не выделился из массы. Даниил подумал, что все это из-за контингента и сорта школы. Его поражала и восхищала местная атмосфера. Он даже где-то начал завидовать детям и подумал, будь у него такая школа, он бы стал отличником и полюбил науку.
Виктория же увидела в этом подвох. Она знала, что затишье бывает только перед бурей, а "элитный" ученик богатых родителей ничем не лучше среднестатистического Ваньки из среднеобразовательной сорок пятой. Ей приходилось недолго работать в магазине дорогой одежды, и она насмотрелась на этих пижонов. Женщина им не доверяла и готовила план отражения следующей атаки.
Виктория и Даниил снова встретились в дверном проёме, на этот раз по пути в столовую. Была большая перемена, и наконец, пришло время чтобы перекусить. Желудок Виктории сводило, Даниил же хотел перевести дыхание за чашечкой чая. Он вошёл первый и встал в очередь. Позади него недовольно пыхтела женщина.
Даня взял пиццу и чай. Виктория начала ругаться. Парень услышал, что он отхватил последний кусок.
Сжав губы, он вручил женщине булочку, а сам решил взять пирожок с яблоком.
– Это что, подачка? – недовольно спросила Виктория, осмотрев протянутую парнем пиццу.
– Я уже жалею, что делаю это, – закатывая глаза, ответил парень.
Женщина выхватила из его рук пиццу, будто он был ей чего-то должен, и гордо зашагала к столику. Парень подавил внутреннее раздражение, купил новый пирожок и пошёл к другому столу.
Через минуту к нему подошла женщина и представилась:
– Виктория.
Парень удивился. Оказывается, эта женщина умела произносить не только претензии.
– Даниил.
– Как твой первый день?
– Хорошо, спасибо, – отвечал парень, оглядываясь по сторонам, будто что-то извне должно было подвигнуть эту женщину завязать с ним светскую беседу.
– Да, у меня тоже, – ответила она, не дожидаясь вопроса, – Только всё очень приторно. Тебе не кажется, что с этими детьми что-то не так?
– У них богатые и влиятельные родители.
– И?
– Они хорошо воспитаны, – пожав плечами, предположил Даниил.
– У меня на уроке ученик демонстративно открыл пиво…
– Одна ласточка не делает весны, – обыденно произнёс Даниил, уводя взгляд в потолок.
Женщина посмотрела на парня и не скрыла своей улыбки. Она немного рассмеялась и прямо сказала:
– Ты даже наивнее, чем я предполагала. Они сожрут тебя, вот увидишь.
Даниилу стало обидно за себя.
– Может вы ошибаетесь, – вежливо ответил он, мысленно уходя прочь от этой токсичной женщины.
– Нет, – ответила она, разжевывая огромный кусок пиццы, – Я никогда не ошибаюсь.
Даниил хмыкнул и быстро допил свой чай.
Шёл шестой урок. Учитель зашёл в кабинет. Девятый класс сидел тихо, прислушивался и присматривался. Даниил Павлович представился и начал интересный (как ему казалось) рассказ про историю 19 века.
Он совсем позабыл об учениках и увлëкся монологом так, что дети начали просто вставать и выходить.
