– Вы только что переехали в этот дом? – пустота на втором этаже смущает капитана.
– Нет, – меня самого тревожит, даже немного пугает застывший в комнате вакуум, – не успели сделать ремонт.
– Да, понимаю.
Все плетутся за мной мрачными тенями, и вскоре замечают лежащий на полу, почти что посередине комнаты, труп моей жены.
– О, Боже, – Роберт застывает.
– Да уж, – произносит мрачным тоном капитан, останавливая всех у лестницы. – Близко не подходите.
Лицо Билла выглядит безмятежным – по всей видимости, это его кредо. Его коллега, Рекс Райс, кажется мне менее спокойным.
Ультра Скай так и не осмеливается подойти ближе, чем все остальные, оставаясь в нескольких метрах позади них. Мы все встали с одной стороны от тела, недалеко от лестницы, как флегматичные случайные прохожие, утомленные вереницей собственных забот, для которых обнаружение трупа – еще одна мучительная головная боль.
– Это ваша жена? – спрашивает Билл.
– Да. Я вернулся домой и обнаружил её здесь, – соврал я.
Это оказалось проще, чем я думал. Ни тени беспокойства, ни дрожи в голосе. Я очень надеюсь, что мое выражение лица именно такое, какое должно быть у человека, который только что потерял свою любимую жену.
Несколько долгих минут, показавшихся мне бесконечными, мы молча смотрим на труп, лежащий поодаль. Инспекторы не знают, что сказать. Они, совершенно определённо, не должны находиться здесь – их место в своих уютных кабинетах. На лицах копов – озабоченность.
Долгое молчание повисает в воздухе, и мне хочется прервать его.
– Извините, капитан, я отойду подышать. Не могу смотреть на нее.
– Да, конечно, – капитан понимающим взглядом смотрит на меня и достает из кармана телефон.
Я отхожу в сторону, ближе к побелевшему психологу.
– Там есть балкон, – намекаю ему я. – Можно выйти…
Удивительно, насколько впечатлителен и нежен этот человек, так и не осмелившийся подойти ближе к телу.
– Да, – Ультра Скай с удовольствием подхватывает мою мысль.
– Вам сказали, зачем вы здесь?
– Нет. Мне позвонила Холли Бьорн и заставила приехать сюда.
– Она считает, что вы хорошо разбираетесь в людях, я так понимаю. Может, вы с лёгкостью распознаете ложь? Тогда вы действительно могли бы помочь расследованию.
– Вы знаете, у меня и без этого забот хватает, – признается психолог.
Я подхожу к стеклянной двери, ведущей к балкону. Я толкаю её в сторону, и мы почти как закадычные друзья вместе выходим на свежий воздух. Ему нужен кислород не меньше, чем мне.
– Вам позвонила сама Холли?
– Да. Вы знаете её?
– Нет. Так, слышал где-то про неё.
– Я думаю, она хочет, чтобы я помог инспекторам побеседовать со всеми, кто может быть теоретически причастен к этому преступлению. Или, быть может, она доверяет мне больше, чем своим сотрудникам. Не знаю.
– Вот и я о том же. Толку от этих двоих, да и скорее всего от полицейских, точно не будет.
Взгляд психолога пристально изучает меня, я стараюсь не смотреть на него. Не думаю, что я похож на убийцу в глазах Ская, да и меня абсолютно не волнует, что он может думать и чувствовать. Я лишь надеюсь, что выгляжу достаточно убитым горем.
– Не уверен, что от меня тоже будет какой-то толк, – приходит к выводу он. – Это дело полиции – искать убийцу. Даже не представляю, что будет, когда об убийстве узнают журналисты. Очень давно не было убийств.
– Да, я в курсе.
– Даже если не окажется ни одного подозреваемого, они могут выставить все в таком свете, что всему виной – люди из Моралитета, допустившие ошибку. Журналисты могут сказать, что ваша жена была чем-нибудь недовольна – а это само по себе бросит тень на всю программу «идеальных браков» – и именно недовольство Мэгги семейной жизнью заставило её искать какие-нибудь сомнительные приключения…
